Неправильная семья.

Часть первая. Глава 3. "Не делай так больше". Часть 2.

***
- Кого я вижу! Привет! - Никитос лучился доброжелательностью.
- Витек, здорово! Как жизнь? - Тимур улыбался как дебил.
Честное слово, иногда я думал, что мои друзья - педофилы. Чего они вечно так неадекватно на Витю реагируют? Я ревновал? Еще как! Это мой брат, мать вашу! Только подойдите ближе, и я гитару сломаю о ваши головы!
- Здравствуйте! - чтобы ответить на вопрос Тимура, брату потребовалось время, врать он не любил. - Жизнь как жизнь.
- Отвалите от него, иначе в следующий раз я его не приведу. И сам на репетицию не приду, потому что оставить Витю не с кем.
- Да-да. Мы знаем: «Я злой и страшный серый волк...», - начал Никитос.
- «...Я в поросятах знаю толк!..», - продолжил Тимур.
- «Ар-р-р!», - этот звук парни произвели вместе. Цитата была их любимой шуткой относительно того, что я большой и страшный серый волк... вернее, большой и страшный старший брат.
И ржали они над своим дебилизмом тоже дружно и заразительно. Только на этот раз Витя не поддержал веселья, усевшись в дальнем углу на старый диван с торчащими из него пружинами, брат провалился в какие-то свои далеко не радужные мысли.
- Эй, Витек, чего взгляд невесел? - Очередная глупость со стороны Никиты не впечатлила.
- Чего нос повесил? - Тимур, как всегда, счел своим долгом поддержать дебилизм друга.
- Ничего. Просто... - Витя замялся, а я поспешил прервать его, пока он не ляпнул лишнего.
- Он устал. Не дергайте ребенка.
- Я не ребенок.
- Как скажешь, мелкий.
Витя еще больше надулся и уселся, отвернувшись к стене.
- Так, все. Прекращаем балаган. У нас репетиция. Поехали! - Мари, как всегда, командовала парадом.
Никто спорить не стал. Поговорить ведь можно было и потом. Мы с Витей часто ссорились, и этим было довольно сложно удивить моих друзей. А в родственные разборки они предпочитали не лезть.
Когда репетиция закончилась, и мы уже собирались по домам, Мари, как репей, прицепилась к брату.
- Вить, а чего у тебя братик такой бешеный в последнее время?
Надо было видеть лицо мелкого. Паника и страх. В поисках поддержки он обернулся ко мне. И чего так шухериться-то?
- Все нормально. Мари, отстань от мелкого.
Но Остапа уже понесло.
- Витя, он тебя не обижает? Ничего странного не говорит и не просит?
У Вити глаза стали еще больше, и вот по его перекошенной моське можно было сказать, что я еще как говорю и прошу его о «странных» вещах. А вот морда Мари говорила, что все. Меня ща закопают.
- Р-р-рома-а-а!
- Ты все не так поняла.
- Да неужели? Витя, скажи-ка, этот извращенец-педофил лез к тебе целоваться?
Где она потеряла свои последние мозги? Срочно вознаграждение тому, кто найдет. Быстро, я сказал! Иначе меня сейчас порешат.
- Что еще за новости? Ром, ты что, реально к брату приставал?!
- Тимур, ну ты-то не подливай масла в огонь. Не лез я к брату. Мари все не так поняла.
- Все я так поняла, ты посмотри, как Витя перепуган. Это ты во всем виноват!
Мать вашу! Ща они договорятся!
- Я не лез целоваться к брату. Мелкий, подтверди.
- Ко мне целоваться не лез, а вот...
- Витя! Стоп! Все. Молчи.
- Что значит «молчи»? Ты к нему, значит, не целоваться лез, а с чем посерьезнее! Витя, он тебя как-то странно трогал или просил сделать что-то странное?
- Ко мне нет, но...
- Так, все. Это дурдом! Идем домой, мелкий.
- Никуда вы не уйдете, пока я не буду уверена, что ты не изнасилуешь брата.
- Ты что, совсем сбрендила? Мари, это мой брат!
- Мари, ты реально перегибаешь палку. Ромка, конечно, шизик, но не до такой степени, чтобы приставать к родному брату. - Никитос неожиданно поддержал мою сторону. Хотя, может, он просто не мог поверить в такую низость?
- Все не так! Рома любит папу! - вся эта нервотрепка окончательно довела мелкого.
Наступила гробовая тишина. Ребята непонимающе пялились на Витю, а я даже растерялся. Правда - это так банально просто, что даже не знаешь, как с этим быть.
- Он только к папе пристает и лезет целоваться.
Занавес. Витя, ты - дебил. Кто ж о таком рассказывает? Все взгляды быстро метнулись ко мне.
- Все. Повеселились и хватит. Мелкий, пошли домой. Всем пока.
Я решительно потянул брата к выходу.