Неправильная семья.

Часть вторая. "Неправильный брат". Глава 1. "Не реви". Часть 1.

Часть 2. "Неправильный брат". !Глава 1 «Не реви!» (Часть 1)
*Шесть лет спустя*

— Ром, можно к тебе?
Я отвлекся от компа. В комнату заглядывал Витя и был он до жути серьезным. Улыбка сама собой нарисовалась на лице. Время идет, а мы все еще бегаем к брату за советами, да, мелкий?
— Заходи. Только не говори, что что-то не понимаешь в уроках.
— Как будто ты сможешь мне помочь с уроками? Да и кому-кому, а мне помощь с домашкой не нужна.
Ну, как всегда. Мы выше крыши, и звезды нам не ровня.
— Тогда, что тебя заставило оторваться от учебников?
— Твой сарказм не уместен. И вообще, если продолжишь в том же духе, я сейчас развернусь и уйду.
Хм. А дела походу серьезнее, чем я думал.
— Ну, ладно-ладно, не сердись. Лучше выкладывай, что случилось.
Брат как-то совсем замялся. Постоял, поковырял ножкой в полу, потом переместился на мою кровать и так и остался там сидеть, глядя в пол. Великолепно!
— Если ты хотел меня напугать, тебе удалось. Колись, кого ты убил и что сделал с трупом?
— Очень смешно, — мелкий поморщился.
— Ага, я тоже так думаю. Так чего ты завис-то? Не томи.
Я развернулся к нему на компьютерном кресле. Витя перевел взгляд на окно.
— Научи меня получать удовольствие от дрочики.
— Что?! — я в шоке уставился на братика. — Что за бред? Чему там учиться-то?
— Ром, я тебя прошу, — в голосе брата послышались плаксивые нотки, которые я от него уже года два как не слышал.
— Какого хрена?
— Ну… пожалуйста, — и брат слезными глазами уставился на меня, с этой дрожащей нижней губкой. И он, зараза, прекрасно знал, что никто этого выдержать не может. Я бессильно закрыл глаза.
— Да все, что угодно, только не реви!
— Не буду. Ты же мне поможешь?
— Угу. Что конкретно ты от меня хочешь?
— Чтобы ты мне помог, — я открыл глаза и пристально посмотрел на мелкого так, что он, нехотя, добавил: — Чтобы сел рядом и показал, как это делаешь ты.
— А ты не охренел ли? — возмутился я.
— Рома… — его глаза опять наполнились слезами.
— Уже иду, — обречённо вздохнул я. — Не реви!
Если подумать, брат всегда был слишком правильным, а еще он учился по книжкам и в школе у учителей. Но что могло пойти не так с дрочной, я в упор не понимал.
Присев рядом с ним на кровать, я выжидательно уставился на Витю.
— Так, я сижу, что дальше? Хочешь, чтобы я разделся?
— М-м-м… не знаю… наверное.
— Хорошо.
Дожили. У мелкого появились странные просьбы. Но ничего особенного в том, чтобы удовлетворить его любопытство я не видел, тем более, если у него действительно есть какие-то проблемы с таким простым делом, как дрочка. Никого другого на роль «учителя», кроме себя или отца, я не принимал. Одна мысль о том, что мелкий попросил бы кого-то другого объяснить или показать нечто подобное, дико злила.
Ему уже давно пора было забеспокоиться, но видимо вопрос оказался слишком интимным для щепетильного братца. Правда, я думал, что он сам во всем давно разобрался. Наверное, наши с отцом отношения все же в какой-то мере влияли и на мелкого, раз ему требовался я, чтобы получить удовольствие от дрочики.
Я только сейчас заметил, какие у брата пухлые губы. От напряжения он покусывал их, отчего они стали ярко-алыми. Жилка на шее билась часто-часто.
Приподнявшись на кровати, я стянул штаны и трусы до колен.
— У тебя уже стоит? — глаза брата удивленно расширились.
— А чему ты удивляешься? Я всегда готов, — это, конечно, так, однако дело еще и в том, что рядом брат. Не то, чтобы мне хотелось его трахнуть... Но в последнее время это стало происходить все чаще. Близость брата вызывала эрекцию, и поделать с этим я ничего не мог.
— М-м-м… Рома, можно я потрогаю?
Бля… Вот и что сказать? Одно дело трогать себя, и совсем другое — кого-то.
— Ты вроде посмотреть хотел, вот и смотри. А если хочешь трогать член, трогай свой.
Витя обиженно выпятил нижнюю губу, блестящую от слюны. Мне стало жарко. Стараясь больше не обращать внимания на брата, я полез в тумбочку за смазкой. Если можно сделать процесс более комфортным, почему бы этого не сделать?
— Тут у меня смазка и презики. Мало ли, тебе понадобятся, бери, не спрашивая.
Тюбик со смазкой я протянул мелкому.
— Угу.
Его голос стал сиплым, дыхание сбилось. Рука, в которую я вложил тюбик с гелем, дрожала. Папочка, лучше тебе поскорее вернуться сегодня с работы!
Тщательно растирая гель ладонями по всей длине, я шумно переводил дыхание, пока не услышал рядом жалобный стон.
— Рома-а-а!
Скосив глаза, я увидел брата в одной расстегнутой рубашке. Папочка! Где ты, скотина?!
— М-м-м?
— Ром, потрогай…
— Вить, это плохая идея.
— Рома… — брат всхлипнул. Теперь он точно плакал.
— Бля-а-а. Что ж ты, мелкий, делаешь?!
И, уже больше не рассуждая, я склонился, чтобы поцеловать эти накусанные, похожие на вишню, губы. Совсем не такие, как у отца. Мелкий просто цеплялся за меня, не в силах ни ответить на поцелуй, ни, хотя бы, пошевелиться. Я еще пытался держать себя в руках, но этому очень мешало бедро брата, прижавшее мой член к животу. Пока он не пришел в себя и не вздумал меня трогать, я опустил руку между его ног, осторожно накрывая пах. Невесомыми прикосновениями провел подушечками пальцев по стволу к головке члена.
— Ром-м-м…
Отвлекшись, было, на то, чтобы поцеловать бешено бьющуюся жилку, я опять завладел губами мелкого, не давая ему произнести свое имя до конца. Сжимая руку вокруг его пениса и чувствуя, как мелкий выгибается навстречу, трется о мой член, я стремительно терял контроль над собой.
Почувствовав влагу на ладони, я поднес ее к своим губам и принялся слизывать сперму, в то же время скидывая мелкого на кровать и начиная тереться о его тело.
— Я дома…
В комнату вошел отец. Быстро окинув происходящее взглядом, он подлетел к кровати и рывком стянул меня с мелкого. Я грохнулся на пол. Папино лицо исказил гнев, равных которому я не видел.
— Витя, иди в свою комнату, — рявкнул он.
— Пап, это не Рома! — взвизгнул младший.
— Витя!
Брат, больше не раздумывая, выбежал из комнаты. Я же только успел встать на колени, тело горело адски. Отец без предупреждения ударил кулаком мне в скулу. Может, в другой ситуации, я бы ему и ответил, но сейчас голова совершенно не соображала. Кроме желания трахнуть кого-нибудь, ничего не осталось. И если Витя, который и завел меня, смотался, то рядом наблюдался тот, кто вполне мог удовлетворить любое мое желание. От второго удара я увернулся, хватая отца за руку и дергая на себя. Под действием инерции от собственного замаха папа полетел на пол, я же оседлал его сверху, перехватывая обе его руки у поясницы.
— Папочка…
Он еще пытался рыпаться, но мне уже было не до того. Покусывая его уши и шею, я терся о ноги отца.
— Я больше не могу, — собственный жалобный стон заставил меня немного придти в себя.
Перевернув отца, я стянул с него белье и, не обращая внимания на его попытки дотянуться до меня или как-то помешать, впился ртом в его член. То ли кусая, то ли отсасывая, то ли стараясь проглотить. Когда отец начал стонать, а его член прижимался к животу, я вновь перевернул его, желая, наконец, получить свое.
— Рома…
— Пап, пожалуйста, — в порыве нетерпения я обхватил его со спины, освобождая руки и начиная тереться о его голый зад. — Папочка… пожалуйста.
Отец уперся руками в пол, шире разводя ноги. Такое приглашение! Я схватил с кровати тюбик, выдавливая гель на ладонь. Наконец, я начал проталкивать смазанные гелем пальцы в задний проход отца.
— М-м-м…
— Ш-ш-ш… все в порядке, я медленно.
Один палец на фалангу. Круговыми движениями я старался равномерно распределить смазку. Осторожно гладил и разминал мышцы, не забывая уделять внимание члену. Протолкнул один палец до упора, вытащил. Выдавил еще смазки, протиснул уже два пальца.
— Папочка… — я терся членом о его зад, смазывая себя для проникновения. — Можно?
— Да, — папин хриплый голос не внушал особого оптимизма, но ждать я уже не мог.
Я скользнул ниже, пока не уперся головкой члена в анус отца. После чего осторожно принялся входить в узкое отверстие. Как только мой член полностью оказался внутри, постарался замереть, чтобы дать отцу передышку перед тем, как начну двигаться. Потому что потом я бы уже навряд ли смог остановиться.
— Давай, — сдавленный голос отца мне не понравился, но и остановиться я уже не мог, предпочитая двигаться внутри отца.
Его стоны становились все более жалобными. Мне приходилось практически держать его на руках, из-за чего двигаться сильнее или быстрее я бы не смог при всем желании. Пришлось медленно и верно идти к пику, пока я не кончил в отца.
Обессилено усевшись на колени рядом с ним, я с трудом помог папе перевернуться. Вообще-то, я думал помочь ему кончить, но этого не потребовалось. Так что я просто лег рядом на пол и обнял его.
— Что ты делал с Витей? — спросил отец.
— Показывал ему, как надо получать удовольствие от дрочки, — ответил я и только тут задумался, что такая формулировка могла значить для мелкого.
А не было ли это грамотным разводом и попыткой донести до меня мысль, что брат готов к иного рода отношениям помимо родственных?.. Да ну бред! Не мог он быть таким продуманным. Или все же мог?
— Мне показалось, что дело зашло дальше…
— Ага. Я не думал, что все настолько далеко зайдет. Ты вовремя пришел, — я плотнее прижался к отцу. Он погладил меня по голове.
— И что теперь делать?
— Поговорить с мелким. Во-первых, он должен попробовать спать с девчонками, ему должно понравиться. Во-вторых, предупредить, чтобы держался от меня подальше… Пап, кажется, я хочу мелкого.
Отец только судорожно вздохнул.
— Я сам с ним поговорю, — сказал я.
— Нет. Лучше я.
Я подскочил и уставился на отца.
— Ты серьезно? Ты же всегда таких разговоров избегал. Для мелкого это вообще будет инквизиция с костром!
— А если ты сорвешься?
Я прикусил губу. Сорваться я мог очень просто, особенно, если брат позволит.
— Все равно. Витя не привык, чтобы ты вел воспитательные разговоры.
Отец схватил меня за волосы и притянул мое лицо вплотную к своему.
— Как бы там ни было, спать с братом ты не будешь. Хотя бы его не втягивай во все это.
Вот и как это понимать? Папа ревновал меня или Витю? А кого к кому ревновал я? Нет, пожалуй, лучше сделать, как говорит отец.
— Давай попробуем поговорить втроем? Мы же никогда с мелким ничего не обсуждали. Для него то, что творится ночью в твоей спальне, запретная тема, а он ведь давно в курсе. И он уж точно ни в чем не виноват. Только он может этого и не понимать.
— Хорошо. Сейчас в душ, поговорим после ужина.

***
Ужин проходил в напряженной атмосфере. Витя боялся поднять глаза от тарелки. Отец был невозмутим, что с ним бывало крайне редко. А я не знал, куда метнуться. Успокаивать отца или утешать мелкого? После того, как тарелки, а потом и кружки опустели, заговорил отец:
— Витя, мы хотим с тобой поговорить.
Мелкий вздрогнул.
— Все в порядке, успокойся, — попытался вставить я. — Это меня занесло…
— Рома, помолчи, — остановил меня отец. Я заткнулся, но метнул в него испепеляющий взгляд. Пусть только попробует давить, я брата в обиду никому не дам. — Витя, послушай. Наши с Ромой отношения могли тебя ввести в заблуждение. Так быть между родственниками не должно. Я понимаю, что ты уже достаточно взрослый, чтобы… у тебя появились определенного рода желания. Но сначала тебе стоит попробовать отношения с девушками.
— Именно. Вот у папы был целый табун баб! И даже у меня были. Через это проходят все мужики.
Витя внимательно слушал нас, склонив голову набок.
— А если у меня не получится отношения?
— Чему там не получиться-то? Всунул-высунул, всего делов.
— Рома! Все может и не так просто, но бояться тут нечего. Главное, не забывать предохраняться, — сказал отец.
— Ага, и смазкой тоже можно воспользоваться, — ухмыльнулся я.
— Рома!
— Смазка — это важно! Между прочим, можно и застрять.
— Рома! Витя, не слушай, он тебе сейчас наговорит. Лучше запомни, что к брату лезть нельзя! Не провоцируй его. Ты же прекрасно знаешь Рому.
— Угу, — Витя виновато понурил голову.
— Вот и чудесно. Мы во всем разобрались.
Я сомневался, что мы разобрались. Отец просто запретил мелкому ко мне приставать. И, зная брата, он послушается. Возможно, это было правильным решением, только нечестным по отношению к мелкому. Ему никто не давал права голоса, просто навязали свою волю, с чем я был абсолютно не согласен. Но пока что можно было пустить все на самотек. Все-таки изнасиловать младшего братика мне не улыбалось ни разу.