Сквозь звон в ушах она слышит неясный мужской голос.
— Э-эй! Подъём!
Кто-то хлопает её по щеке, приводит в чувство. Но каждый удар вызывает в голове девушки вспышку боли. До неё доносится её же протяжный стон, голова вновь бессильно падает на грудь, но холодные пальцы возвращают в прежнее положение, и мучение продолжается.
Следующий шаг — ледяная вода в лицо. Харли чувствует, как мокрые капли скользят по её груди, касаясь оголённой кожи. Спустя пару минут девушка окончательно приходит в себя, открывает глаза. Видит перед собой Лекса, только... немного иного. Глаза не такие раскосые и более узкие, буквально пожирают её взглядом, губы плотно сжаты. Одна прядка рыжих волос лежит на лице. Харли понимает, что до этого видела его немного иным, если не иным вовсе.
— Наконец-то, — раздаётся откуда-то слева голос «предыдущего Лекса».
Харли пытается сообразить, что к чему, но в голове абсолютная каша, мозг будто бы отдельно от всего остального. И только когда мужчина, парень, пристально смотрящий на неё, отходит дальше, девушке картина происходящего становится немного яснее.
Абсолютные близнецы. По крайней мере, это выглядит именно так. Слева Лекс, который был с ней всё это время, а справа Лекс более высокий, в лабораторном халате, накинутом поверх синего костюма. Лекс справа садится на стол позади, при скудном освещении одним небольшим торшером комнату
практически невозможно разглядеть.
Зато Харли ощущает, что сидит на стуле с мягкой спинкой, руки сзади крепко привязаны, ноги изолентой притянуты к ножкам. Девушка пытается вспомнить, что же произошло между тем, как они покинули особняк Чепмена, получив информацию, и встречей с двумя Люторами.
Лекс справа, видя её замешательство, говорит второму:
— Спасибо, Люк. Деньги получишь на счёт.
Парень слева кивает и уходит вглубь комнаты. На секунду впереди появляется полоска света, но она тут же исчезает со звуком закрывающейся двери. Они остаются в комнате одни. Выдохнув, парень с удовольствием потирает руки, широко улыбается.
— Люк вырубил тебя. Если так будет легче.
Харли молчит, в висках неприятная пульсация. И ужасное чувство, присущее всем жертвам. Девушка корит себя за то, что когда-то считала себя великой и ужасной, чуть ли не неуязвимой, а сейчас лишь кукла, связанная по рукам и ногам, развлекает клоунов.
— Не понимаешь, что происходит? — спрашивает парень. — Я тоже до конца не особо.
— Ты — Лекс Лютор? — всё-таки спрашивает Харли, набравшись смелости.
— Да. А ты — Харли Квинн? Знаешь, когда Люк привёз тебя мне, я до конца не верил. Пока не подтвердили, — кривая усмешка. — Я думал, ты будешь... более стоящей. Но, видимо, эти недели показали тебе твоё истинное лицо — как там сказал Чепмен? Шлюха Уэйна?
Девушка сжимает зубы, дёргается, крепко сжимает кулаки. Злость переполняет её, хочется исполосовать лицо Лютора до самых костей. Но ей остаётся лишь дёргаться на стуле, сверля взглядом человека, вмиг ставшего ей ненавистным.
— Ты нужна Джокеру, чтобы он окончательно наигрался, — говорит Лекс. — А ты связалась с Уэйном, Бэтменом, который нужен мне. Наши негодяи внутри отлично поладили. Я убедил Джокера придержать твою смерть, чтобы ты помогла схватить Бэтмена, а заодно и добыть кое-что из готэмских архивов, — он поднимает со стола флэшку. — Спасибо. — Почти шёпот. — Правда, спасибо. Но, увы, ты изжила себя, дальше мы сами. Осталась только самая маленькая формальность.
— Убить тебя, монстрик.
Джокер одёргивает манжеты, поворачиваясь лицом к Харли. Всё это время он слышал их, сидя в отвёрнутом кресле с высокой спинкой. Увидев его, девушка вздрагивает, в уголках глаз скапливаются слёзы.
— Что плачешь? Не рада видеть папочку?
Он обнажает ряд вставных золотых зубов. И только сейчас Харли понимает, насколько ей омерзительно это зрелище. На Джее чёрный костюм, на лице видны подтёки крови. Не его. Квинн дрожит, но безуспешно пытается взять себя в руки.
— Ты чудовище, — шепчет она, уже не сдерживая слёз.
— Нужно было морально убить тебя, чтобы ты поняла это? — с усмешкой спрашивает Лекс. — Мы могли бы просто убить тебя. Но это слишком просто.
— Слишком просто, — одновременно с ним говорит Джокер. — Скучно. Так не безумно.
— Спасибо, — Лютор улыбается уже не стесняясь ничего. — Но я хочу, чтобы вы все наконец поняли одно — добро можно победить. Супермен повержен. Ангел, сошедший к нам с небес, спустился в Ад. Добродушные сенаторы горят в огне из Преисподней. Бэтмен, Летучая Мышь Готэма, молится, лишь бы его пощадили. Всех, всех вас можно свергнуть. — Он дёргается, чуть ли не кричит, крепче сжимает кулаки и выдыхает. — Но зло вечно. Все живут в постоянном гневе и ненависти. А это ли не истинный ваш лик? Убивать, презирать... Как же вы все это любите! Так сегодня ночью мы всё это вам дадим.
Джей встаёт с кресла, подходит к Харли, улыбается ей прямо в лицо, а потом, взявшись руками за спинку кресла, разворачивает его к противоположной стене, к окну. Там ночь. Туманная ночь.
— Смотри. Видишь в небе его знак? Его зовут. Он нужен, он герой. Он есть добро.
Но Харли уже ничего не видит из-за слёз. Она хочет заорать, но в горле стоит ком, не дающий произнести ни единого звука. Брюс. Брюс, стоящий на коленях, голый по пояс. На его теле несколько глубоких ран, из них сочится кровь, капает на ковёр. Он, подняв голову, смотрит на Харли, дёргается. Его рот заклеен серым скотчем. За ним стоит та самая Бритни Бейкер, держит его за волосы.
— Посмотри, — Джокер шепчет ей в ухо. — Посмотри, что с ним. Это ты во всём виновата. Ты — свет, Харли. Свет, убивающий Летучую Мышь.
— Но ты, — хрипло говорит Харли, обращаясь к Бритни. — Ты же видишь, что...
— Апокалипсис уже начался, Квинн, — сухо отвечает Бейкер, но в её голосе дрожь. — Уже поздно что-то выбирать.
— О, брось, Харли, ты всё ещё надеешься на чудо? — спрашивает позади сидящий Лекс. Девушка слышит щелчок затвора. — Лучше скажи своей Мышке что-нибудь приятное, что он услышит в последние минуты своей жизни.
В этот момент Харли действительно умирает.
Но шепчет:
— Я люблю тебя.
И будто бы слышит.
«Я тоже».
***
Green Day — Holiday
Hear the sound of the falling rain
Coming down like an Armageddon flame (Hey!)
The shame the ones who died without a name
Даже в участке слышны громкие взрывы, доносящиеся через несколько районов. Эмбер, покрепче ухватив в руке рацию, быстро шла по коридору, расталкивая людей, бегущих к выходу из здания. На полпути она сталкивается со старшим детективом. Он, увидев её, подбегает к ней и хватает за плечи.
— Чего стоишь, Армстронг?! Вы тут все сейчас взлетим!
— Если объявить план-перехват, мы успеем схватить их! — орёт она в лицо мужчине.
— Какой к чёрту план?! — взрыв громыхает через несколько зданий от участка. — Армстронг, спасай свою задницу, пока нас всех тут не поджарили! На улице
Четыре бомбы влетают в окна здания, и, прежде чем она успевает что-то сказать, снаряды разрываются.
Младший детектив Эмбер Армстронг, разыскивающая сбежавших психбольных из Аркхэма под кодовым именем Лори Стэнли, погибла.
Взрывы гремели по всему городу уже в течении часа.
Знак Бэтмена в небе исчез.
Hear the dogs howlin' out of key
To a hymn called Faith and Misery (Hey!)
And plead, the company lost the war today
Больше никому их не остановить. Летучая Мышь пала, полиция спасалась бегством, хватая семьи и детей, но никому из них не добраться даже до Метрополиса. Мост подорвали первым делом. Вот он — Апокалипсис, вот оно — Зло.
Волосы Лекса развевались на ветру, они ехали по городу с бешеной скоростью, раскидывая гранаты и бомбы. Парень громко смеялся, подставляя лицо прохладной влаге дождя. Из кабины автомобиля послышался смех Джокера, Лютор ещё громче подхватил его.
I beg to dream and differ from the hollow lies
This is the dawning of the rest of our lives
On holiday
Они теперь правят Готэмом.
Они теперь правят этим безумием.
***
Их убили одновременно, чтобы не мучать. Смехотворно, но тем не менее это было правдой. Они уже ушли, и весь Ад, творящийся на Земле, уже был не виден. Харли осознавала, что здесь вокруг не было ничего, только тишина, способная привести в блаженство кого угодно. Рядом был Брюс, он обнимал её, уткнувшись носом в макушку. Девушка чувствовала тепло его кожи, и мысль о том, что теперь это навечно, не могла её не радовать.
Hear the drum pounding out of time
Another protestor has crossed the line (Hey!)
To find, the money's on the other side
Ад оказался на Земле, а небеса были там, где были всегда.
Но обоим было наплевать на участь смертных. Они уже умерли, а умершим, как правило, всё равно. Всё, за что Брюс боролся все эти годы, горело огнём, утопало в жаре Армагеддона. Но сам Брюс этого не видел. Он упал, больно ударившись, но тут же взлетел, утягивая за собой душу, с которой с удовольствием свяжет вечность.
Он укрыл Харли крыльями Летучей Мыши.
И всё-таки они написали хороший плохой роман.
Can I get another Amen (Amen!)
There's a flag wrapped around the score of men (Hey!)
A gag, a plastic bag on a monument
