Зря ты так, Шерил Блоссом

Я растоптан

  Другие берега – его заветные надежды,
Глаза людей, нежные руки весны,
Тёплая кожа, взгляды, читай между строк боли –
Больше не надо!
Другие берега – его заветные надежды,
Глаза людей, нежные руки весны,
Тёплая кожа, взгляды, читай между строк боли –Больше не надо! 

Ассаи  –Другие Берега

Сколько свободного времени вы тратите на страдания? На то, чтобы включить грустную музыку, думать о своей проблеме и заставлять себя заплакать? А? Это ведь сейчас так модно, страдать. Запомните, мои котики, никто не любит слабаков и плакс!

Слишком много сил уходит на самокопание. Что со мной не так? Где я свернул не туда? Было такое, да?

*****

Наш Форсайт Джонс часто занимается самобичеванием. Он корит себя за то, что он не такой как все, что не может предложить Шерил ту жизнь, к которой она привыкла, что не понимает её поведения. Она то холодна, то вешается ему на шею, моля об утешении. Их отношения так хрупки, они напоминают дешевое стекло, которое слегка придавил и уже появляется трещина.

Его и самого уже утомила роль грустного, вечно недовольного жизнью мальчика, который смотрит на мир немного иначе, чем другие.

Отношения Джагхеда и Шерил обречены на крах. В этой паре нет любви, там  страх, чувство одиночества и что-то еще... Джагхед пустит себе пулю в люб, если когда-нибудь полюбит Блоссом.

Шерил спокойна, она никогда не полюбит. Уже однажды она допустила такую оплошность, больше это не повторится.

Из общего между ними, пожалуй, только чувство ненависти. Нет, не друг к другу, а к людям, городу, в котором они проживают.

Джагхед стал ненавидеть всех, когда впервые увидел, как пьяный отец избивал беременную мать, которая руками прикрывала живот. Он видел и ничего не смог поделать. Он слабый, чего таить греха. Немного позже Джонс возненавидит и мать, когда обнаружит, что она забрала сестру и ушла из его жизни. Она оставила его с этим чудовищем. Мама не любила Форсайта? Наверное да. Он знал, что он был нежеланным ребенком. Детские обиды не забываются, знаете ли. Да конечно знаете, у всех они есть. 

А что на счет Шерил? Шерил, Шерил, Шерил... Давайте разберемся в её детских травмах. Её не били, в семье никто не повышал голос друг на друга. Может это связано с тем, что в одиннадцать лет она увидела, как отец жестко драл горничную на рабочем столе? Да, это пошатнуло, но не сломало её. Сломал её Джейсон, когда в четырнадцатилетнем возрасте, впервые попробовав алкоголь, он изнасиловал Шерил. Она не кричала, не сопротивлялась, потому что боялась реакции родителей. Виноватой бы была она. Джейсон любимчик и надежда этой семьи. 

После того, как это все закончилось, Блоссом встала, смыла с себя тот ужас, что испытала, и пошла дальше.

Теперь вы понимаете откуда растут ноги у этой истории. Вот как зародилась законченная шлюшка в рыжей, вот как Ривердейл получил вечного эмо кида.

Мы все страдаем, все несем какой-то крест, у нас у всех свои проблемы. Мы закрываемся от других и не считаем нужным показывать не зажившие шрамы. А может это и верно? Никому кроме нас не нужны наши сопли, все любят веселых людей. Помним об этом, ребята, и идем дальше, чтобы не происходило с вами.