Американская роза

Эпилог

  — Мы счастливы иметь Луи Томлинсона у нас в гостях этим замечательным утром!

Это голос Ника, который заполняет мир Гарри цветами этим утром. Ему нравится, как он звучит, честно. Он смотрит на Джей, чей взгляд устремлен в пол. Они оба сидят снаружи студии записи, бок о бок, выжидая.

Они не особо знают, чего должны ожидать прямо сейчас, но они надеются, что это что-то хорошее.

— Добро пожаловать на Breakfast Show, Луи Томлинсон.

— Спасибо, Ник, и привет всем. — Красный вспыхивает перед глазами Гарри, огонь вспыхивает в его груди. Луи оказывает на него тот же эффект, что и в самый первый раз.

Джей смотрит на него, когда Луи начинает говорить, и Гарри предлагает ей улыбку.

— Ты великолепный продюсер, Томлинсон, я рад, что ты здесь. Ты спродюсировал потрясающий альбом для Foxes и теперь начал новое сотрудничество с Холзи в песне под названием «Американская роза». Насколько я знаю, она была в топе чарта уже на протяжении двух недель, как ты себя чувствуешь по этому поводу?

Гарри не может скрыть улыбку, расползающуюся по всему его лицу, гордость вырывается из груди.

— Довольно удивительно, не буду лгать, — отвечает он. Гарри улыбается Луи, хоть Луи и не может его видеть. Он смотрит на Ника и перебирает пальцы своих крошечных рук, когда говорит, сигнал, который обозначает, что несмотря на все его усилия, он всё ещё немного нервничает. — Для Parma Ham Records работа с Холзи была большой честью, она потрясающий исполнитель.

— И ты записал дуэт с ней. Планировал ли ты стать певцом? Ты коварный, Томлинсон, в тебе полно секретных планов.

У Джей вырывается смешок. Луи оборачивается к Гарри на мгновение, чтобы подарить ему самую искреннюю и любящую улыбку, на которую он способен. Это заставляет сердце Гарри трепетать, словно у подростка.

— Я действительно не погружался в пение до этого момента, — признает Луи, и оттенок его голоса снижает насыщенность, он нервничает. — Песня, которую я написал, очень личная. Она имеет большой смысл не только для меня, но также для одного особенного человека. Мы обратились к Холзи, чтобы она сотрудничала со мной, и она была в восторге от этой идеи.

— Она приняла верное решение, — кивает Ник, оборачиваясь к Холзи, которая только что прибыла в студию, надевая свои наушники и садясь рядом с Луи. — Посмотрите кто здесь! Сожалеешь ли ты об этом сотрудничестве, моя дорогая Холзи? Я знаю, что Томлинсон может быть ещё той занозой в заднице.

— Ты что, шутишь? — громко говорит девушка. — Ни за что! «Американская роза» была обязана стать дуэтом. И Луи потрясающий исполнитель.

— Ты бы предпочел быть певцом или продюсером, Томлинсон?

— Я хотел бы работать продюсером на долгосрочной основе, — отвечает Луи искренне. — Но я также могу немного петь.

Ник начинает смеяться, закидывая голову назад, пока Джей тоже хихикает себе под нос. Лиам, сидящий на столе, вздыхает, проводя рукой по лицу.

— Похоже, у тебя новый исполнитель в лейбле, Лиам, — дразнит Гарри, подмигивая своему другу.

— Я так и знал, — признает Лиам, закатывая глаза. — Лучше присматривай за своим мужчиной, Гарри, девушки будут с ума по нему сходить.

Гарри ухмыляется, довольный слышать, как люди называют Луи его мужчиной. У них всё было в порядке, думает он. Луи признался в ориентации своему самому близкому кругу людей и так получилось, что никто из них особо не удивился. Даже Даниэла призналась, что для нее было довольно очевидно, что Луи был по уши влюблен в Гарри.

Он сделал Гарри предложение, и хоть они еще не распространялись о своей помолвке, кольцо, которое носит Гарри, заставляет его гордиться больше, чем любая другая вещь.

— Итак, Томлинсон, ты сказал, что эта песня очень личная, — Ник поднимает тему, которую, Гарри знает, Луи боялся больше всего. Он поднимается с места и подходит к стеклу, опираясь на него и пытаясь привлечь внимание Луи. — Это песня о...

— Цветах, — отвечает Холзи, спеша спасти Луи из этой ситуации. - Ну, это очевидный смысл, но если углубиться дальше, это песня о страхах, физической близости, любви и каминг ауте.

— Значит ли это, что Луи Томлинсон, музыкальный продюсер и в будущем успешный исполнитель, гей?

Дыхание Гарри сбивается, когда он видит, как Луи ерзает на кресле. Он открывает рот, но не говорит. Младший парень может поклясться, что его собственное сердце вот-вот выпрыгнет из груди, когда тишина Луи приобретает все более темный оттенок красного.

— Ник, я... — Холзи начинает говорить, потому что она хорошая в этом плане, пытаясь спасти Луи от неудобного момента.

— Я не люблю вешать ярлыки на свою ориентацию.

Это голос Луи, который Гарри слышит следующим. Он берет слово, и его голос оборачивает студию в размытый оттенок малинового, оттенок честности. По спине Гарри пробегает озноб, он напуган и взволновал в одно и то же время.

— Что ты имеешь в виду?

— Я знаю, что это песня о каминг ауте, но это также песня о том, как любить кого-то всем своим сердцем и быть самим собой, — Луи говорит немного громче, твёрдо и уверенно произнося каждое слово. Гарри может почувствовать, как его тело излучает гордость, тронутую храбростью Луи. — Это песня о человеке, которого я люблю.

— Так значит ты влюблен? — спрашивает Ник, и Холзи смеется рядом с ним.

— Да, влюблен, — твердо подтверждает Луи. — Влюблен в самого замечательного мужчину, которого вы когда-либо могли встретить.

— Мужчину, которого ты любишь, — повторяет Ник, смотря на Гарри, прижатому к стеклу. Он может видеть в лице Луи, как сильно он борется с тем, чтобы сохранять хладнокровие, и Ник может быть немного гадким из-за того, что упустил шанс трахнуть Гарри, но он не плохой человек, так что он просто добавляет. — Приятно наблюдать за истинной любовью. Я знаю твоего мужчину, и вы двое очень сильно друг друга любите.

— Спасибо, — шепчет Луи.

— Ладно, покончим с этой романтической мыльной оперой, — Ник прерывает атмосферу слащавости. — Давайте послушаем песню. Холзи, хочешь ли ты...

Гарри больше не слушает, потому что Луи покинул свое место и выходит из помещения, двигаясь по направлению к нему. Он падает в его руки, позволяя Гарри обнять его и поцеловать в лоб.

— Я дрожу, — шепчет Луи, скрывая лицо в изгибе шеи Гарри. Да, он дрожит, и у него испуганный голос, но Гарри очень сильно им гордится.

— Я горжусь тобой, — шепчет Гарри ему в ухо, целуя линии шеи. — Я так горжусь тобой, Лу. Боже, я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя, Гарольд.

Джей подходит к своему сыну и гладит его по спине, широко ему улыбаясь. Луи поворачивается к ней, все еще держась за Гарри, и улыбается в ответ.

— Привет, мам.

— Ты просто удивительный исполнитель, Луи, — говорит она, наклоняясь, чтобы поцеловать своего сына в лоб. — А также очень храбрый. Он всё ещё там?

Гарри знает, о чем она спрашивает... Она спрашивает, присутствует ли голос Троя там, разрушая разум Луи. Он сжимает тело своего мальчика, притягивая его ближе в безмолвной попытке дать ему знать, что он рядом и всегда будет рядом с ним, как якорь для веревки.

Он знает, что, возможно, голос до сих пор здесь, потому что гнусные голоса всегда находят свой способ существовать, но он также знает, что Луи достаточно силен, чтобы сопротивляться.

— Нет, мам, — отвечает Луи, и Гарри не слышит темно-бордового. Он почти не помнит, когда последний раз слышал темно-бордовый в голосе Луи, и этот простой факт делает его таким счастливым, что трудно выразить словами. — Я едва слышу его. Я больше предпочитаю целовать этого глупого котенка.

— Ээээй, — Гарри надувает губы, требуя поцелуя. Луи нежно смеется и встает на цыпочки, чтобы соединить их губы в поцелуе.

— Я люблю тебя, Гарри Стайлс.

— Я тоже люблю тебя, Луи Томлинсон.

Они целуются еще немного времени, их любовный гимн играет на заднем плане, оборачивая их в приятный оттенок Американской розы.