РАЗЛОМ | THE CLEFT

2. WILLIAM SHARP

Открывая дверь полицейского участка старым ключом, Уильям Шарп, офицер чувствовал, как с каждой секундой его волнение становится всё ощутимее.

Странная волна паники атаковала его почти всю ночь, из-за чего было трудно уснуть: иногда он поднимался с кровати и подходил к окно, кидая отсутствующий взгляд на пустое, совершенно ровное, словно зеркало, озеро, и возвращался обратно в постель — сон был отвратительным, но иных альтернатив Уильям не видел.

Он жил один в небольшом доме на берегу у озера Эссер, которое каждый день навевала молодому мужчине мысли о кончине родителей, ушедших из жизни от вируса несколько лет назад.
Каждый день, после того, как он оказался совершенно один, Шарп размышлял о том, как бы поскорее уйти от жизни. Казалось, его достало всё вокруг: отражающее унылые небеса озеро, унылый зов птиц по вечерам и даже небольшой мостик размером с одну десятую от всего озера не внушал никакого чувства успокоения. Любимые каналы больше не доставляли удовольствия: программы, некогда любимые и долгожданные, сменились на вычурные, противные взгляду передачи, после нескольких секунд просмотра которых хотелось немедленно посетить ванную комнату с приступом тошноты.

Кот, живущий у пирса, больше не наведывался к Шарпу, хотя несколько назад его можно было заметить на пороге дома, глядящего сквозь высокие окна и выпрашивающего что-нибудь из еды; Шарп никогда не отказывал животному, так как после единого взгляда кота хотелось отдать ему чуть ли не всё содержимое холодильника.

Ласково прозвав кота Юджином, Шарп настолько сильно привык к нему, что наблюдать его отсутствие было практически физически больно.

Двенадцатого числа, что было вчера, скончался шеф полиции, и новость тут же облетела весь городок, удивив и шокировав всех жителей; кончина казалась немыслимой, ведь шеф Кирби никогда не имел пристрастия к антидепрессантам, так что сообщение, подтвержденное полицией округа, выглядело, как прямой вызов. Многие горожане до сих пор сомневаются в достоверности произошедшего, но Шарп не сомневался; в последнее время у шефа действительно были проблемы в семье: его дочь тяжело болела, и, вероятно, Кирби просто не выдержал стресса, поддавшись антидепрессантам.

И вот, от того же чувства отчуждённости сейчас не знает себе места и Шарп.

В четыре часа утра он поднялся с кровати, осмотрел комнату и тяжело вздохнул, чувствуя, как кружится голова.

Отрицательный настрой погоды преследует город уже несколько месяцев, что играет на его здоровье так же, как виртуозный барабанщик управляется с тяжелыми партиями: по голове Шарпа словно бьют высококачественными деревянными палочками, не давая ни секунды на восстановление рассудка.

Огромные тучи, растянувшиеся по небу Тент Хилла, никогда не внушали особого доверия, особенно в те моменты, когда по деревянному мостику начинали бить крупицы града, изредка оставляя заметные впадины.

Шарп, одетый лишь в спортивные штаны серого цвета, вышел под дождь с голой грудью, вдыхая ледяной воздух и зажмуривая глаза.

Прохладный ветер, словно небольшой ураган, окутал его с ног до головы, прогоняя ложные мысли из головы: сегодняшний день придётся посвятить знакомству с новым шефом полиции и новоприбывшими коллегами.

Там, где всё же был небольшой промежуток между двумя гигантскими тучами, ещё можно было увидеть несколько ночных звёзд: где-то за густым лесом поднималось солнце, отчаянно не желающее бросить даже несколько лучиков света на замершие воды озера.

Голая грудь Шарпа покрылась мурашками, а светлые волосы, зачёсанные назад, были влажными от дождя.

Мужчина провёл ладонями по лицу, сильно зажмуриваясь и затем открывая глаза.

Сна не было ни в глазу, отчего ему хотелось выть: иногда бессонница атаковала так часто, что Шарп начинал путать сон и реальность, но сегодня он проспал около трёх часов, что было безоговорочным выигрышем.

Смена начиналась с восьми утра, так что, у Уильяма Шарпа было достаточно времени, чтобы собраться с мыслями, выпить несколько чашек кофе и снова попытаться уснуть, что было менее вероятно.

Стоя у длинного моста, Шарп смотрел по сторонам, словно никогда раньше не видел всего, что окружало его тридцать три года с момента его рождения.
Родители часто говорили ему о том, как важно иметь кого-то рядом с собой, кто не позволял бы мрачным мыслям штурмовать сознание изо дня в день, но Шарп не слушал — его до сих пор волнует лишь работа, за которую он держится изо всех сил.

Переведя дух и опустив голову вниз, офицер вытирает влажное лицо ладонью и шагает по скользким порожкам, поднимаясь на крыльцо, где дождь ещё не задел доски своими косыми полосами.

Чем светлее становилось, тем больше паники появлялось в груди Уильяма Шарпа. Он раздраженно растрепал волосы на голове, глядя на своё бледное лицо в зеркало...

Смена начиналась с восьми утра.