Трёхцветная жизнь Оливера Дэвиса

Глава 2. Хаяси-рёкан

I

Сибуя улетел, а Май осталась в офисе на всю ночь. Его гордое и неприступное выражение лица так и запечатлелось в голове Таниямы. Но вот глаза... Всегда эти печальные синие глаза. Почему человек, у которого есть всё, так печален и одинок в душе? И самое интересное, что он не стремился заполучить внимание и любовь окружающих. В его понимании всё было невероятно просто: неразрешимых дел не существует, хочешь помогать — помогай, а не устраивают методы, тогда проваливай и не путайся под ногами.
Почему, почему... почему? — кричала Май в душе, но никто её не слышал. Её безмолвные крики хранились под сердцем, прячась от чужих ушей. Она сидела одна... в чёрном кожаном кресле, в том самом, в котором любил сидеть он и что-то записывать. Этот почерк... О боже! Не дай вам Бог столкнуться с таким почерком!
— Только и может, что умного корчить! — бубнила Май, закутываясь в плед. — Попробуй его каракули на английском разбери, а потом ещё и ворчит, что я неумеха и учиться совершенно не хочу! Не у всех же родители работают в исследовательских компаниях и далеко не все могут себе позволить в семнадцать лет возглавить целую контору! Так бы и сказал, что его родители важные шишки, поэтому он заполучил это место... Но как его отпустили и почему?.. — подумала Май, а потом покраснела так, что самой стало жарко. — Боже! Я почти призналась ему, а этот идиот Нару всё испортил! Хотя я же сказала, что люблю его, но не договорила одно слово! Это погубит меня... Не могу так больше... — закачалась она из стороны в сторону, забывая о всякой мелочи. За исключением имени... Имя не давало покоя. — В общем-то, немного странно Сибуя в Сибуи, — подумала она о сходстве фамилии Нару и названии района, но объяснение нашла быстро. — Наверняка псевдоним, — сжала она зубы от злости. — Ради безопасности такое возможно, хотя и очень странно, ведь хитагата на него подействовала, а, значит, имя Казуя Сибуя настоящее, если я только снова чего-то не напутала, — возмущалась она в бешенстве, бросаясь в быструю ходьбу по офису. — Олли... — повторила она и сбросила обувь, давая ногам волю. — Ну, нет! На лицо он японец, не думаю, что родился в Англии, возможно, его родители уехали туда позднее из-за работы, а там дали другое имя, чтобы жилось проще... — выдумывала она, чтобы развеять скуку, обиду и злость. — Как же я его ненавижу! — вдруг прокричала она и схватилась за голову. — Я даже имени твоего толком не знаю! Всё, плевать! Для меня ты - нарцисс Нару! Эгоистичный, невозможный и до безобразия красивый, тупоголовый начальник... — выдохлась она и уселась на пол под окном. — Спать хочется... — позевала Май, чувствуя, как слипаются её глаза. — Сейчас снова увижу его... Наверняка будет так же улыбаться и звать за собой... — клевала она носом, временами сопротивляясь этому чувству. — Нет... на этот раз я не хочу видеть его! — замотала она скорее головой. — Мне ещё очень-очень больно... Я заварю кофе и буду ждать Лина, и вообще я больше спать не буду! — подскочила она, начиная делать что-то похожее на зарядку: наклонялась, прыгала, поднимала ноги, пока в спине что-то не хрустнуло и вся спесь вышла. — Это нечестно... Я не ожидала, что он примет мои чувства, но я хотела увидеть его улыбку... Думаю, сегодня мне бы этого хватило, а не холодное: «Я понял тебя». Нару, ты беспощадный идиот... — села она на пол в маленькой кухне и, прижимая колени к груди, зашмыгала носом. — Ненавижу тебя... ненавижу... — бурчала Май себе в колени. — Но всё-таки очень жду...