Keep Living

- 20 -

— Ты помнишь меня, Санни Брайт.

***

"Все хорошо, — он говорит себе каждое утро. — Все прекрасно, правда? — пытается уверить самого себя в этом, хотя все слишком сильно напоминает сеанс психоанализа. И все же это куда лучше, чем ничего, чем мысли о том, что, все, дело — труба. — Еще один день, Дилан. Еще одна новая попытка помочь ей вспомнить. Ты помнишь, что ты обещал самому себе? Ты обещал, что сделаешь все, чтобы помочь ей вспомнить."

Это утро такое же, как и предыдущее, и как утро до предыдущего: холодное, серое и не сулящее ничего хорошего. Вчера все закончилось полнейшим провалом, Санни не смогла вспомнить. Для нее Дилан — человек, о котором ничего не знаешь, но ему стыдно посмотреть в глаза, потому что значил он для тебя что-то очень особенное, и это чувство по-странному задевает что-то внутри. Неделя. Он приходит к ней уже неделю, пытаясь с ней разговаривать. Изначально она так боялась его. Было очень больно смотреть на то, как ее всю колотило от его вида. Через несколько дней страх улетучился, чего не скажешь о чуждости во взгляде, которая полосует душу тонкими лезвиями ножа. Неделя. Он приходит к ней каждый день, не сдаваясь.
Он встает с кровати и бессмысленно бродит по комнате, убеждая себя в том, что разминает ноги. Только при разминке ног вовсе не обязательно кусать собственные костяшки пальцев, оставляя на них красноватые следы от зубов, а так же прокручивать в голове новый план сегодняшнего разговора с Санни. Начать с того, что: "Привет, меня зовут Дилан, и ты что-то вроде моей девушки" будет как-то не очень. Во-первых все, что она о нем знает, — лишь имя, которое узнала тем утром, а во-вторых, даже когда Санни Брайт помнила, Дилан был не полностью уверен в статусе их, если можно так сказать, отношений. Он нервно касается пальцами своей шеи, на которой гулко бьется жилка, сглатывает скопившуюся в ротовой полости жидкость и смачивает обветрившиеся, сухие губы кончиком языка, делая глубокий вдох, а затем такой же выдох. Трет лицо, нажимая на глазницы подушечками пальцев, чтобы прогнать сонливость.

— Все хорошо, Дилан, — обращается сам к себе шепотом, словно боится, что кто-то может услышать. 

Бросает короткий взгляд на соседнюю кровать, некогда принадлежавшую Майку, хотя на самом деле его там никогда и не было, все это только лишь в его голове. Во всяком случае, так думает Дилан. На улице холодно, хоть и снег снова падает наземь, тая, и пар изо рта валит такой густой-густой, словно от сигаретного дыма.