Хроники профессора Риддла

Глава 49.

9 марта 1970 года

В ночь перед вторым туром мне плохо спалось, словно чуяло мое сердце, что назавтра мне снова придется творить добро направо и налево, помощь причинять да спасению подвергать. Снилось мне, что настигла меня наконец всемирная слава, и даже имя мое маги, а то и магглы, перестали произносить всуе, как в моих подростковых мечтах. Во сне моем все робко называли меня в разговорах «Сам-Знаешь-Кто», хотя и чуял я, что что-то тут нечисто. «Не произности попусту его имя, — учили матери своих детей в моем сне, — не тревожь Сам-Знаешь-Кого. Но если попадешь в настоящую беду, только крикни «Лорд Вольдеморт!», и Темный Лорд явится, спасет и восстановит справедливость». Хорошо хоть, потом мне приснился Эйвери, который сочинял письмо urbi et orbi, что отныне за ложный вызов Темный Лорд будет превращать вызвавшего в крысу.

Стоит ли и говорить, что на трибунах я появился, томимый дурными предчувствиями, и, пытаясь скрыться от судьбы, не пошел в главную ложу, где вскоре должны были появиться директора и Слагхорн, а скромно присел на полупустую еще скамейку.

Трибуны какой-то умник установил на берегу озера, в котором еще две недели назад собирались топить участников турнира, хотя и можно было догадаться, что зрителям вряд ли что-то удалось бы увидеть из их подводных приключений. Честное слово, иногда мне становится немного неудобно за магический мир: магглы уже давно смотрят фильмы Кусто, а мы бы все битый час пялились на пустую черную воду, не умея запустить туда хотя бы оператора с камерой.

Впрочем, на этот раз вода не совсем пустовала: привлеченный начинающимся шумом на трибунах, в озере всплыл кальмар. Кальмар поболтал в воде щупальцами, потом вытянул два из них в мою сторону и состроил из них похабный жест. Удивительно злопамятная скотина: ведь казалось бы, уже больше тридцати лет прошло с тех пор, как в школу поступил Хагрид и на второй же вечер уселся на берегу озера с удочками. А мимо, как на грех, шел Руквуд, который тогда еще не корчил из себя чистокровного и вполне открыто скучал по осенней рыбалке в родной деревне, которую он из-за школы опять пропускает. Хагрид поделился удочкой, Руквуд рассказал ему, каких рыб он вытаскивал, слово за слово, сам-знаешь-чем по столу, а мы с Эйвери подошли к озеру, когда над озером стоял такой крик, которого мы ни от Руквуда, ни от Хагрида больше в жизни не слышали.