[βŦŞ] Будешь моим?

Часть 25

Чонгук согласился быть друзьями.

Смотреть на Тэхена, говорить с ним как с другом было привычно. Вот только к привычке теперь примешалась еще и горечь, разъедающая изнутри. Каждое сказанное слово, каждый жест, улыбка - все практически разрывало изнутри. О своих чувствах хотелось кричать, петь серенады под балконом омеги, шептать перед сном, прижимая к себе разморенного Тэхена.

Но ведь друзья так не делают, верно?

Друзья подставляют плечо, шутят о всякой ерунде, проводят вместе время. А Чонгук был хорошим другом и свой долг исправно выполнял.

Чонгук ведь согласился быть друзьями. Но ровно на неделю. Что бы там Тэхен не говорил, а все это от усталости. Чонгук просто решил дать ему время, чтобы омега пришел в себя. И даже если чувства Тэхена и правда ослабли, альфа сделает все, чтобы вновь влюбить его в себя.

***

- И мы объявляем открытие нашего студенческого фестиваля! - ведущий широко улыбнулся, своей фразой вызывая шквал аплодисментов.

Сегодня был особенный день. Студенты со всего университета собрались на спортивном поле для того, чтобы поучаствовать в ежегодном фестивале, ставшим уже традицией. Несмотря на то, что изначально в основу фестиваля был заложен спорт, в нынешнем варианте уже были не только спортивные конкурсы, но и другие направления: конкурсы на логику, сплоченность и, в том числе, на романтику. Все-таки студенческая пора - пора романтики и первых взрослых чувств.

Одетые максимально комфортно, студенты слушали ведущего, который в микрофон вещал о правилах, делении на команды и судейском составе.

- Напомните мне, зачем я ввязался в эту тусню для пожилых впечатлительных омег? - Чонгук демонстративно закатил глаза и фыркнул на стоящих рядом Чимина и Тэхена.

- Айгу! Наш малыш стал совсем взрослым, - Тэхен в привычной ему манере ухватил Чонгука за щеки и дурашливо потрепал его, совсем как раньше, и совершенно не испытывая при этом неловкости. - Уже не хочет тусоваться со своими пожилыми друзьями.

Чонгука же подбросило от этих простых прикосновений. Маленькие Тэхенчики снова принялись плясать джигу-дрыгу на его почках, а их предводитель на манер гитары трынькал на его венах какой-то безумно романтичный мотив, хрипло подвывая слова и периодически складывая губы бантиком.