Зимний ветер приходит из прошлого

Глава третья, в которой Драко решает заключить сделку

Проснулся Драко оттого, что солнце светило ему в лицо, а на кухне отчаянно свистел вскипевший чайник. На прикроватной тумбочке электронные часы показывали дату и время — 9:25 a.m. 17 декабря 1999 года.
Пошатываясь спросонья, Драко прошел на кухню и не глядя плюхнулся на ближайший стул.
— Доброе утро, Блейз, — промямлил он, зевая.
— Доброе утро, амико [1], — Блейз широко улыбнулся, попутно левитируя чайник на стол. — Я тут решил потренироваться в бытовых заклинаниях. Как насчет чая?
— Лучше уж кофе.
— Не нашел.
— Посмотри на полке, жестяная банка.
Блейз распахнул дверцы навесного шкафчика, внимательно осматривая его содержимое. Взял в руки банку, открутил крышку и задумчиво поглядел на несколько зерен на самом дне.
— Пей чай, — громко поставив банку обратно на полку, заключил он.
Струйка кипятка по мановению палочки вырвалась из носика и медленно переместилась в чашку.
— Без магии проще, — не задумываясь, заметил Драко. И, сообразив, что сказал, ужаснулся.
Всего год маггловской жизни — и он уже считает, что некоторые домашние дела легче и быстрее сделать самому, без магии! Ничего, вот заберет зеркало, уедет в США и там купит себе палочку, не страшась, что кто-нибудь что-то заподозрит и отследит ее.
— Так как прошло воссоединение семьи? — левитируя чайник на прежнее место, поинтересовался Блейз.
— Неплохо, — Драко сделал глоток из чашки, поморщился: чай оказался несладким. Тогда он встал и направился к шкафчику, где хранился сахар. — Грейнджер настоящая затворница, окруженная старыми школьными друзьями.
— И что здесь хорошего? — выражение лица Блейза сейчас как никогда напоминало детскую картинку с подписью «Непонимание».
— Они знали ее другую, до того, как она ослепла. И теперь Грейнджер жалеют все и вся, а мы же с тобой понимаем, какая она самолюбивая и как для нее унизительно ее положение? В этом наше преимущество. Мы не будем ее жалеть, наоборот, поставим такие задачи, которые были под силу ей раньше, но не сейчас. Никаких поблажек! Вот увидишь, она что угодно для меня сделает.
Блейз по-кошачьи улыбнулся.
— Пустишь в ход обаяние?
— Конечно. Правда, не все спокойно в Датском королевстве [2].
— О, что вас мучит, монсеньор? — шутливо откликнулся Блейз, не отрывая взгляда от левитируемых в раковину грязных чашек. Спустя мгновение губка сама натирала посуду.
— Рольф Саламандер.
— О, а это случайно не родственник Ньюта Саламандера? Ну, помнишь, на втором курсе, учебник «Фантастические твари…»?
Драко вдруг понял, что не помнит ни одного своего школьного учебника: ни имени автора, ни обложки. Даже Чудовищная книга о чудовищах незаметно истерлась в его памяти. Вопрос остался без ответа.
— Грейнджер живет не одна, а с Полумной — помнишь, Полоумная Лавгуд? — и этим Саламандером. И он не в восторге от объявившегося кузена.
Блейз, кажется, весь обратился в слух.
— По-моему, он к Грейнджер неровно дышит. Но не афиширует — Лонгботтом удивился, когда я об этом упомянул.
— Думаешь, Грейнджер знает о…? — Блейз пошевелил растопыренными пальцами — этот жест у него обозначал «нежные чувства».
— Не знаю, скорее всего, да. Не может же она не замечать то, что у нее под носом.
Блейз кивнул, и на кухне воцарилась тишина, нерушимая, неосязаемая. За окном падал снег, и даты на календаре постепенно приближались к Рождеству.