Ди, охотник на вампиров

Глава 22

— Ну, что же ты не идешь по мою душу? Осталось всего три секунды.
Ледяной ли голос, отчаяние или же нетерпение подтолкнули Бурава, заставив броситься на Ди сзади? Убийственный прыжок — триста миль в час — был встречен клинком охотника на вампиров. Меч Ди останавливал бег вервольфа, способного разогнаться до половины скорости света. Сверкнула сталь, рассекая Бурава от левой ключицы до правого нижнего ребра. Расцветив воздух кровавыми кляксами, тело бегуна на полном ходу врезалось в землю.
Следующий бой завершился действительно в один миг.
— Оглянись!
Ди обернулся раньше, чем оборвался крик Дэна, и взор его затмило черное облако. Рой крошечных ядовитых паучков вылетел из горба Халы и атаковал противника. Ди ловок, Ди сноровист, Ди умелый воин — но как справиться с целой тучей врагов?
Однако Дэн увидел еще кое-что.
Левая рука Ди поднялась высоко над головой, и черная взвесь, затянувшая уже половину низины, превратилась в тонкую полоску, всасываемую во вскинутую вверх ладонь охотника.
То не ветер ревел в развалинах, то стонал втягиваемый рукой воздух.
Облако исчезло, словно его и не было вовсе.
Ди взвился, как вихрь. Хала рухнул с размозженной сверкающим лезвием головой; впрочем, утратив своих возлюбленных пауков, он стал всего лишь пустой скорлупкой человека.
— В общей сложности сорок три секунды — отличная работа, — подвел итог Рэй-Гинсей, восхищенно глядя на идущего к нему охотника с окровавленным мечом в руке. Ди даже не запыхался. Вытащив из-за пояса один из сорокопутов, Рэй-Гинсей зачем-то перерезал связывающие Дэна ремни.
— Ди!
Мальчик бросился к другу, не удосужившись даже потереть затекшие руки и ноги, и охотник, бережно подхватив паренька, спрятал его для безопасности за ближайшую статую, готовясь к битве с последним неприятелем.
— Я спешу. Приступим!
Летя быстрее слов, меч Ди полоснул горизонтально, отразив багрянец заката.
Едва успев отскочить, Рэй-Гинсей оказался в самом центре впадины, служившей до сего момента ареной боя.
— Пожалуйста, подожди... — попросил он с дрожью в голосе. Рубаха его оказалась разрезана на груди — результат выпада Ди. Охотник уже готовился к новой атаке. — Подожди... жизнь мисс Лэнг висит на волоске!
Услышав это, Дэн стал бледнее Ди.
Отметив не без удовлетворения тень беспокойства, мелькнувшую в глазах дампира, Рэй-Гинсей почувствовал, как уголки его губ приподнимаются в фирменной ангельской улыбке.
— О чем это ты? — Голос Ди, как ни странно, был совершенно спокоен.
— Мисс Лэнг с доктором Ферринго, верно?
— Если и так, то что?
— Как раз сейчас девушку везут к графу. Бедняжка ведь не подозревала, что добрый доктор, которому она доверяла как никому другому, вчера ночью стал слугой аристократа.
— Что?!
Удивление и раскаяние — вот что пораженный Рэй-Гинсей увидел на лице Ди. Бандит не знал, что Ди лично проводил Дорис до дома доктора.
— Ну же, расслабься, расслабься. Я скажу тебе, где они должны встретиться с графом. Если, конечно, ты согласишься с тем, что я предложу.
— И что же ты предложишь?
— Мы с тобой покончим с вампирами, — тихо, доверительно зашептал Рэй-Гинсей. — У меня с графом Ли соглашение. Если он овладеет девушкой после того, как я убью тебя, меня сделают одним из знати. Честно скажу, если бы я решил расправиться с тобой, вероятность успеха была бы весьма велика. Однако, увидев тебя в действии, я передумал. Даже если меня и сделают аристократом, подобно доброму доктору, — уверен, со мной, бывшим человеком, все равно будут обращаться как со слугой. А я предпочитаю сам стать графом!
Выложив все на одном дыхании, Рэй-Гинсей ненадолго умолк. Закатное зарево подернулось голубоватой дымкой, и на точеный профиль разбойника легли прозрачные тени, придав ему такую неописуемую, неземную и жуткую красоту, что укрывшегося за статуей Дэна пробрала дрожь.
— В нашем сегодняшнем мире, благодаря чему, кроме бессмертия, граф держится на своем месте? У него есть замок — и еще страх, с незапамятных времен гноящийся в сердцах и умах людей. Вот и все. Время власти вампиров ушло, их род едва тлеет, вот-вот — и они канут в легенду. Если мы с тобой объединим силы, то будем способны на многое: убьем графа и его приспешников, захватим их богатство и власть, станем новыми аристократами! Мы даже сможем вернуть миру величие истинной знати!
Ди смотрел в лицо Рэя-Гинсея. Рэй-Гинсей не отрывал глаз от Ди.
— Ты и так дампир — наполовину аристократ. Давай разыграем спектакль: я скажу, что убил тебя, и граф хлебнет моей крови. Затем... — Рэй-Гинсей рассмеялся. — За всю историю аристократии наверняка не возникало столь совершенной пары.
Слова Ди резко оборвали смех бандита.
— Тебе нравится убивать, да?
— Э?
— Склонность к убийству хороша только при уничтожении аристократов.
Рэй-Гинсей мгновенно отскочил, прокричав в полете:
— Дурак!
Дочь графа Ли однажды назвала Ди точно так же.
Три черные молнии сорвались с правого бедра разбойника. Одна, пролетев по дуге над головой Ди, устремилась к нему с тыла. Другая зигзагом ушла вправо, стелясь над самой землей и скашивая каждую попадающуюся на пути травинку, а затем резко развернулась у ноги охотника и рванулась к его подмышке. Третья же метнулась прямо на дампира, отвлекая его внимание на себя. Каждый клинок-сорокопут избрал свой курс, и летели они так быстро, что дух захватывало.
Однако...
Все оружие Рэя-Гинсея было сбито в воздухе. Весело лязгнув о сталь, лезвия упали на землю.
В кустах болезненно ахнули: левая рука Рэя-Гинсея оказалась обрублена по самый локоть. Все еще крепко сжимавшая в кулаке благовонную свечу конечность кувыркнулась в траву. Это Ди, ринувшийся туда, куда приземлился Рэй-Гинсей, едва только отразил атаки молний-сорокопутов, отсек противнику руку.
Из раны хлынула кровь — фонтаном, как и у троих, упокоенных навек головорезов, однако лицо Рэя-Гинсея исказило не страдание, но непонимание. Швырнув клинки, он тут же встряхнул благовонную временную ловушку. Ну и где же ее обещанный обманный запах? Свеча даже не зажглась! Фальшивка! Когда ее подменили, и кто мог это сделать?!
Боль и подозрения терзали красавца-злодея, а в лицо ему уже уперся обнаженный меч.
— Где мисс Лэнг?
— Как глупо, — простонал Рэй-Гинсей, зажимая страшную рану. — Ты беспокоишься о какой-то там девчонке и собираешься прикончить меня — меня, человека, поведавшего тебе о своем презрении к аристократам, о намерении убить графа! Будь ты проклят, дампир... Ты делишь со знатью ночь, а со смертными — день, но не принят ни в одном из этих миров. Всю твою жизнь на тебя будут смотреть как на шпиона сумерек.
— Я охотник на вампиров, — тихо ответил Ди. — Где мисс Лэнг? Еще миг — и я порежу лицо, которым ты так гордишься.
Это не было пустой угрозой. Призрачная аура, некогда остановившая Рэя-Гинсея в тумане, сейчас надавила на него на порядок сильнее, и бандит услышал, как из его рта сами собой вылетают слова, рожденные нечеловеческим ужасом.
— В лесу... Иди прямо к входу в северный лес...
— Отлично.
Невидимые оковы тотчас же спали.
Тело Рэя-Гинсея стрелой взмыло в воздух, и его тут же пронзил серебряный луч меча-бастарда.
Однако не кто иной, как Ди, с глухим стоном пал на колено.
— Что? Это же невозможно!.. — воскликнул выглянувший из-за каменного монолита Дэн.
Когда Рэй-Гинсей прыгнул, клинок Ди в мгновение ока скользнул в брюхо врага. Лезвие наполовину вошло в тело противника — и все же острие его торчало из живота охотника!
— Проклятие! — выплюнул Рэй-Гинсей, отскакивая.
В этот миг произошло нечто еще более странное: меч, что держала рука Ди, вышел из плоти Рэя-Гинсея, а лезвие, засевшее в теле Ди, синхронно покинуло тело дампира!
Ошеломленный мальчик не мог оторвать глаз от жуткой сцены.
— Теперь понятно. Я слышал о мутантах вроде тебя, — пробормотал Ди. Он так и стоял, опираясь на колено и слегка морщась от боли. Темно-красное пятно расплывалось по подолу его рубахи. — Ты искривляешь пространство, не так ли, сукин сын? Ты был близок...
Рэй-Гинсей отпрыгнул футов на десять; глаза его сверкали, из горла рвалось омерзительное рычание.
— Поверить не могу, ты в последний момент изменил цель...
А вот, собственно, что они имели в виду под «близок» и «изменил цель»: Рэя-Гинсея не сломила боль от потери руки, он прыгнул, чтобы провести собственный маневр. Бандит ожидал, что меч Ди проткнет его сердце. В тот миг клинок действительно был направлен ему прямо в грудь, но в последнюю секунду меч задержался и ударил в живот.
Вот почему Рэй-Гинсей вскричал «Проклятие!» — злодей понял, что Ди заметил, как он корректирует скорость прыжка, подставляя грудь под удар охотника. Как-никак одного укола в сердце дампиру, как и вампирам, хватило бы. И все же почему бандит избрал столь рискованную тактику: позволил пронзить себя, намереваясь убить противника?
Рэй-Гинсей действительно обладал способностью искажать пространство: силой своей воли он мог создать четырехмерный канал в любой части собственного тела, кроме рук и ног, и соединить его с телом врага. Иными словами, при нападении неприятеля пули и клинки, вспоров кожу разбойника, сквозь дополнительное измерение пространства перейдут в тело противника и материализуются там. Пуля, летевшая в сердце, взорвется в груди стрелявшего; вонзись в плечо злодея нож — взвоет от боли ударивший. Существует ли более эффективный способ атаки?
Красавцу оставалось лишь стоять на месте, позволяя недругам делать все, что они пожелают, — и враги злодея погибали от собственных рук.
Рэй-Гинсей отскочил. Ранение в живот жизни дампира не угрожало, а вот сам он серьезно пострадал.
— В следующий раз ты заплатишь за мою руку! — крикнул бандит откуда-то из кустов и бесследно исчез.
— Ди, все уже в порядке? Ой, у тебя кровь!
Не обращая внимания на возглас подбежавшего мальчика, Ди выпрямился, опираясь на меч, как на трость.
— У меня нет времени гнаться за ним. Дэн, где северный лес?
— Я покажу! Но туда еще скакать и скакать, часа три. — В голосе паренька звучали безграничное уважение и безмерная тревога. Солнце уже почти село: еще полчаса — и мир окажется в объятиях тьмы.
— Срезать путь нельзя?
— Вообще-то можно... Есть дорога короче, только там пропасти и огромное болото, и...
Ди твердо взглянул в лицо мальчика.
— Но мы попытаемся?
— Ну конечно!
ГЛАВА 7
Смерть охотника на вампиров
Спас Дорис, воспользовавшись благовонной временной ловушкой, конечно же, Греко. Наутро, после того как сынок мэра подслушал беседу Рэя-Гинсея и графа, Греко попросил одного из своих доверенных приятелей под видом гостя вызвать «приезжего актера» из его комнаты в нижний вестибюль. Однако посетитель удалился прежде, чем Рэй-Гинсей спустился вниз, и к моменту возвращения бандита благовонная временная ловушка уже было заменена на обычную свечу. Заполучив искомое, Греко принялся следить за домом доктора Ферринго, и когда врач-вампир повез Дорис к лесу, молодчик отправился на двуколке следом, стараясь держаться от повозки на приличном расстоянии, чтобы его случайно не заметили.
Он планировал освободить Дорис и быстренько захомутать ее: чувством признательности, разумеется. Ну а если повезет, заодно прирезать опостылевшего феодального лорда, графа Ли.
Тогда он одним махом станет большим человеком в городе, а то и возглавит саму Столицу. В одиночку расправиться с аристократом — сильнейший коммерческий аргумент для революционного правительства и изрядная ступенька на пути к лидерству.
Однако все пошло наперекосяк: коляска катила себе прямиком к графу, как вдруг появилась какая-то девица в белом; двуколка остановилась, и девица без лишних слов прикончила доктора Ферринго. Не зная, что происходит, Греко подкрался поближе к повозке и увидел зловеще оскалившуюся вампиршу, готовую вонзить клыки в горло беззащитной Дорис. От отчаяния Греко сильно тряхнул свечу и активировал временную ловушку.
Разглядев мучительные корчи Ламрики, Греко, ступавший сперва довольно боязливо, подошел к коляске уже с гордо поднятой головой. Благовоние дымилось в его левой руке, правая же сжимала грубо заточенный деревянный кол — да так сильно, что пальцы побелели.