— Трахни меня, а, — устало произносит Слава куда-то в шею Олега.
У Михайлова случилась дикая истерика, когда он буквально ворвался к Олегу домой. Пока мальчик рыдал, кричал и выл от боли, пытался себя поцарапать ногтями, Нечипоренко крепко прижимал его к себе, шепча на ухо, что все хорошо, всё будет хорошо. Прошло примерно два часа, а они так и сидели на кровати. Слава понемногу успокаивался, боль утихала, и были слышны только редкие всхлипы, а в сильных длинных пальцах иногда содрогались его хрупкие плечи. Секс вполне можно считать разрядкой в этом случае, ведь можно получить море удовольствия, как-то отвлечься.
Нечипоренко не был против совершенно. Для Славы всё протекало слишком медленно, но он считал, что так и должно быть. Одно неподходящее движение — и он опять превратится в смазливого подростка. Он не особо ощущает происходящее, не ловит дикий кайф от прикосновений Олега, не устаёт ещё больше от перенапряжения — всё так спокойно и размеренно, без ярких вспышек и прочего. Плавные толчки, мерное горячее дыхание, влажные губы на молодом теле...
— Олег...
Слава тихо выдыхает, закрывая глаза и стараясь дышать глубже. Разве с Глебом у него было не так? Видимо, нет. Михайлов чувствует пустоту, несмотря на то, что Кизару уже лёг рядом с ним, приобняв его, нежно поцеловав в висок. Внутри все равно вакуум. «Любовью заткнуть пустоту», Слава тихо хмыкает, когда эта фраза всплывает на подкорках мозга, и не даёт юноше заснуть.
— Мы же не можем быть соулмейтами?
— Почему? — искренне удивляется Нечипоренко.
— Ну как? Он один на всю жизнь, а я его проебал. — последнее слово Слава произносит, еле скривившись. Маленький и глупый мальчик. Он поворачивается к Олегу, внимательно наблюдая за его мимикой.
— Любить можно и без этих меток, разве нет? Необязательно быть соулмейтами, вообще-то...
— А у тебя он был? Не просто же так ты со мной... — Михайлов проглатывает глагол, и нервно продолжает. — Мало ли что у тебя случилось, а я не знаю. Или он у тебя есть?..
Слава больше всего боялся услышать тишину в ответ, что, собственно, и услышал. На него уставилась пара карих* глаз, без проявления каких-либо чувств.
— Понятно...
Вакуум внутри постепенно заполняется уже привычной обидой. Слава стоит, прислонившись к входной двери. Он не хочет быть подстилкой, но все же он дико благодарен Олегу за то, что тот не стал врать.
— Скажи что-нибудь, пожалуйста.
— Я тебя не люблю. Просто хотелось насолить твоей блондинистой голубке, прошло успешно. Но трахаешься ты отменно, бесспорно.
-Спасибо! — Михайлов зло выплевывает это в лицо усмехающемуся Олегу, и вылетает из квартиры, громко хлопая дверью. И куда теперь ему идти?
