Я думал, что Птица сразу полетит на северо-восток и мы скоро окажемся над морем. Но Птица повернула к западу и вдруг начала опускаться.
Внизу был темно-зеленый лес и яркие проплешины лужаек. Мы приземлились на краю большой поляны, где росли кусты с желтыми цветами.
– Ты что, Птица? – начал я. – Нам надо домой! Понимаешь, Птица? До-мой...
И вдруг я узнал место! Это была та поляна, где я впервые встретил Птицу. Вот и дерево с темной грудой гнезда. И голова птенца торчит над хворостом. Он подрос, птичий малыш, голова стала крупнее и клюв крепче.
– Юлька, не бойся, – заговорил я. – Это дом нашей Птицы. Она залетела, чтобы покормить птенца. Ведь она улетает надолго, а он один остается...
Птица затрещала клювом и закивала, словно хотела сказать: "Правильно. Вы не волнуйтесь, я долго не задержусь..."
Я отвязал от птичьих ног сиденье. Птица тут же поднялась и улетела. Юлька посмотрел ей вслед с большой тревогой. Он, видимо, боялся: вдруг она не захочет унести нас домой? Но я был уверен в Птице и ни капельки не волновался.
– Давай полежим, – сказал я Юльке. Мы легли в траву и стали смотреть на редкие желтые облака. Они быстро бежали под юго-западным ветром.
– Кто-то идет, – неожиданно проговорил Юлька. Нервы у него все время были как струнки.
Я прислушался. В самом деле, кто-то неторопливо шел среди деревьев.
Юлька затравленно глянул на меня. Я кивнул ему: "Давай за мной", и мы, не поднимаясь из травы, уползли за деревья. Залегли.
Шаги опять приблизились. Тогда мы, пригибаясь, побежали в глубину леса. Я боялся не только за себя и Юльку. Не хотелось мне, чтобы кто-нибудь увидел гнездо Птицы.
Высокая трава, заросли и лианы мешали нам, а тот человек шагал, будто по ровной дороге, и все приближался. И наконец мы услышали голос:
– Не убегайте и не бойтесь. Я никому не причиняю зла.
Я узнал этот голос. И остановился. Выпрямился. Взял в ладонь рукоять кинжала.
– Юлька, это Отшельник.
Отшельник подошел – спокойный, неторопливый, в своем сером балахоне, подпоясанном травяной веревкой.
– Мир вам в этом лесу...
– В лесу, конечно, мир... – насмешливо сказал я.
Он узнал меня, но не удивился. И ничего не изменилось в его бледно-голубых глазах.
– Ты жив, – проговорил он. – Это хорошо. У тебя счастливая судьба.
– Жив, – откликнулся я. – А как вы живете, Отшельник? Нашли Главную и Вечную Истину?
Он качнул головой:
– Не нашел. И наверно, не найду: жизнь коротка. Я теперь думаю иногда о других вещах...
– О каких? О совести? Вы знаете, что такое совесть, Отшельник? – проговорил я, сдерживая злость.
Он вопросительно смотрел на меня и, кажется, немного забеспокоился.
– Совесть – это такое чувство, – объяснил я. – Ну, например, если ты приютил в своем доме человека, а потом выдал его врагам, от этого делается плохо. Не спится. Мысли разные... Не было с вами такого?
Он посмотрел себе под ноги, глянул на Юльку, потеребил травяной жгут на поясе. После этого опять поднял на меня водянистые глаза.
– Ты напрасно осуждаешь меня. Совесть неспокойна у тех, кто творит зло. А я не делаю ни зла, ни добра. Пусть люди живут как хотят, я им не мешаю.
– Не мешаешь?! – взорвался я. – А зачем показал не ту дорогу?!
Он вздохнул:
– Как же не ту? Другой дороги просто не было.
– Была! Назад, в обход города, к бастионам!
– Но зачем идти назад, если шел вперед? Нельзя убегать от судьбы. Это нарушит законный ход событий. А когда нарушаешь этот ход, найти Истину еще труднее...
– Врешь ты все, – сказал я. – Ты просто боялся, что придут слуги Ящера и возьмут за шиворот: "Почему не выдал беглеца?"
Он кивнул:
– Да, ты прав. Это помешало бы мне искать Истину. А Главная и Вечная Истина гораздо важнее жизни одного человека.
"Вот скотина", – подумал я и сказал:
– Уходи. Ты предатель.
– Ну и что? – возразил Отшельник. – Еще неизвестно, плохо это или хорошо. Рядом с тобой стоит твой друг, он тоже предатель, но ты не гонишь его...
Я плечом ощутил, как Юлька покачнулся. Будто в него камнем попали. И я заорал на Отшельника:
– Сравнил! Ты!.. Тебя бы в такое дело пихнуть! Молчи лучше! Уходи! И попробуй еще раз выдать нас!
Отшельник слегка отпрянул, но лицо его не изменилось.
– Я не собираюсь вас выдавать. Зачем? Да вы и не спрашиваете дороги, сами идете... Прощайте...
Он обошел нас и стал уходить, не оглядываясь. Трава и заросли будто сами расступались перед ним.
Меня опять взяли злость и обида.
– Не найдешь ты Истину, Отшельник! – громко сказал я ему в спину.
Он не оглянулся. Тогда я крикнул:
– А хочешь, я тебе ее скажу?! Хочешь?
Отшельник остановился. Обернулся.
– Надо быть человеком – вот и вся Истина, – сказал я. – Понимаешь? Че-ло-ве-ком! А ты червяк! Сидишь в своей норе, и на всех тебе наплевать... Ну и сиди, пока не сдохнешь!
Я взял Юльку за руку, и мы пошли. Долго шли, потому что успели убежать далеко, когда перепугались шагов.
У дерева с гнездом нас дожидалась Птица.
