The bloody river

4 Глава

POW Пэ Джухён

«Больные не должны гулять по холоду»

Одно сообщение, в котором так много скрытого смысла. Хоть я и получаю его от неизвестного отправителя, но если немного пошевелить извилинами, то ответ придёт сам. Сколько бы я ни гипнотизировала экран телефона, выход из сложившейся ситуации не приходит. Он знает. И что-то мне подсказывает, что я сделала первый шаг к недоверию к себе. Обман с моей стороны раскрыт.

Страха нет, как и чувства вины в данной ситуации, но всё, что кажется мне, может быть иначе для других. Мы стоим по разные стороны зеркала, в котором отражается мир. Для нас двоих он разный. И, когда смотрю на полученное сообщение, в голове мелькает, слово «беги». Я хочу поверить этому предупреждению и спрятаться от бури, что грядёт.

Смогу ли я убежать?

Нет.

Смешной вопрос... Я и люди вокруг меня необычные, они не понимают всего того, что делаю я. Что для меня нормально, для них недопустимо или абсурдно. Усмехаюсь телефону и чувствую, как что-то тяжёлое приземляется на моё плечо и начинает его сжимать, требуя моего внимания к себе. Разворачиваюсь лицом к тем, кто доставляет мне неудобства. В голове проскальзывает мысль, что они люди моего отца или семьи Чон, но ошибаюсь: это ни те, ни другие.

Передо мной стоит компания молодых парней, которые не кажутся трезвыми. Возможно, они учащиеся старшей школы, так как лицо выдаёт миловидность. Они нагло ухмыляются мне в лицо, делая вид, что являются старше своего настоящего возраста. Заметно, что парни хотят выглядеть пугающе, но для меня это обычные потрёпанные мальчишки, в которых проснулся хулиганский инстинкт, и они ему следуют. В их глазах нет и капли силы, пугающей и заставляющей отводить взгляд, — в них только азарт унизить слабых, возвышая себя этим.

Глупые слабаки.

— Малышка, ты одна? — голос, что недавно начал ломаться, и потихоньку детские нотки исчезают, заменяясь грубой хрипотцой. Разворачиваюсь к нему полностью, и он наконец-то убирает свою руку с моего плеча, что меня радует. Парень возвышается надо мной, давая понять, что в своей компании именно он лидер. И перечить ему не стоит, иначе пожалею. Чтобы хорошо разглядеть юношу, мне нужно приподнять голову, так как он достаточно высок, а вот его шестёрки ниже, да и телосложением послабее. У мальчиков, что стоят и скалятся мне в лицо, нет уверенности, которую я привыкла видеть, а вот наглость и невоспитанность присутствуют, и эти два компонента затмевают всё.

— Нет, — холодно и безразлично отвечаю ему, смотря прямо в глаза. — А что? Можешь предложить что-то интересное? — внезапно на последнем слове телефон напоминает, что он у меня в руках, и сообщение, которое приходит, не получает ответа. Решаю проигнорировать того, кто решил потревожить меня, и с вызовом смотрю на молодого парня, который выглядит на три или четыре года младше.

— Нам скучно, а ты... — он запретно близко приближается ко мне, и я чувствую его дыхание на своём лице. Противное ощущение охватывает меня, мерещится, будто моё тело окунают в ванну со слизью, которую нельзя смыть ничем. — Кажешься немного с приветом, именно таких мы любим, — у самого моего уха шепчет неизвестный мне парень. Оглядываю шумную улицу, которая кишит молодёжью, пребывающей под очередной дозой ночной жизни.

— Ты и половины не знаешь, а уже такое себе позволяешь, — немного поворачиваю голову и, когда наши носы находятся на расстоянии нескольких миллиметров друг от друга, нахожу его глаза с ребяческими огоньками, скачущими по радужке, и одариваю таким взглядом, каким меня награждал отец, преподавая разные уроки.

Глаза — это душа человека, и если в его зрачках плещется невинность, то в моих виднеются несильные удары жизни. Шрамы, которые затягиваются очень медленно, напоминают каждый день о себе сильной пульсацией в душе. Чёрный яд, что разъедает меня изнутри, заставляя проживать моменты, которые охота удалить из памяти навсегда.

— Малыш, давай сыграем?

— А отказаться я могу? — делаю шаг от него назад и протягиваю телефон, но перед этим очищаю всё его содержимое. — За отказ отдам телефон, он лучше меня, — смотрю безразлично, обдумывая в случае чего план «Б». Но сейчас, протягивая аппарат, который снова начинает вибрировать, я понимаю, что избавиться от него будет хорошим выходом.

— Дрянь, ты кем себя возомнила? — раздаётся голос одной из шестёрки парня, которая не спешит отводить взгляд от меня. — Думаешь...

— Вы же школьники, — всё так же держу протянутый телефон. — А это последняя модель, продадите его и будете в выигрыше, — несколько секунд, и парень, который стоит рядом, выдёргивает телефон из моих рук и делает шаг, но я срываюсь с места и бегу с такой силой, на какую только способна. Моя цель добежать до ближайшего такси и покинуть ночную улицу.

Сколько бегу вдоль дороги — не знаю, но удача улыбается мне, и я успеваю запрыгнуть в салон такси раньше, чем хулиганы настигают меня. Такие ночные стычки для меня не новы. Ночной Сеул кишит подростками, которые не желают учиться, они только обворовывают граждан или совершают другие мелкие преступления, а возможно и похуже дела творят...

Школьники и школьницы не блещут доброжелательностью, так было всегда, даже в настоящих школах сплочённости нет. Обычно правила подростков гласят: «Унизь, или унизят тебя».

Это суд детей.

Иногда жестокий мир детей хуже взрослого. В школах мы постоянно сталкиваемся с проблемами, проходим через сложные испытания, но зачастую случается так, что мы готовы сделать шаг и лишиться жизни в один миг. Если школьники становятся слабыми, то делают шаг — такова натура детей. Они не взрослые, которые стараются найти выход, хотя и те зачастую думают, что смерть лучший вариант. Нет! Смерть не выход — она только создаёт проблемы живым.