Код "Сталкер"

Каннамская красавица

Чёрные костюмы, идеально выглаженные рубашки, уложенные волосы и тонкий, еле заметный макияж. Вот только всеобщее уныние напоминало подготовку к похоронной процессии, а не званый приём.
— Напомните мне, почему мы должны присутствовать на этом приёме? — Исин бросил на себя контрольный взгляд в зеркало и вымученно вздохнул.
— Потому что в шоу-бизнесе такие законы, — отозвался Кёнсу. — Приходится много улыбаться через силу.
— Слышал, что это мафиози, — Чанёль даже голос понизил.
— Да, — закивал Бэкхён и, прикрыв рот ладонью, добавил: — Они держат игорные и публичные дома и торгуют наркотиками!
— Ты преувеличиваешь! — всплеснул руками Чунмён и покосился на менеджера, ожидая поддержки, но тот, как ни странно, отвёл глаза и засуетился возле своего рюкзака.
Чондэ ещё раз развернул приглашение, прочитал его уже в десятый раз и громко поинтересовался:
— Что значит «концерт по заявкам»? Кто там будет выступать?
Менеджер помялся, но был вынужден признаться:
— Если гости захотят, чтобы выступили вы, то вам придётся выступить.
— Что? Мне послышалось? — завозмущались парни. — Выступить? Мы что, певички в ресторане? Без репетиций? Без повода? Бесплатно?
— Всё. Это решённый вопрос! — отрезал менеджер. — Наше агентство заинтересовано в поддержке этих людей, поэтому вы будете делать всё, что скажут. Вам же не впервой, чего вы возмущаетесь?
— Ощущение паршивое, — Кёнсу брезгливо поморщился.
— Никого не волнует ваше ощущение, — менеджер поджал губы. — Ведите себя профессионально и помните, что вы должны агентству, и никакие деньги не погасят этот долг.
Ребята притихли. В преддебютные и дебютные времена они частенько слышали этот монолог: «Долг. Имя. Смирение». С тех пор пришлось многое вытерпеть, чтобы занимать сегодня своё место на лестнице музыкально олимпа. Каждый из них молчит о чём-то своём, что заставляет вздрагивать от омерзения, просыпаться ночью, стыдиться чувств и слабостей. Красивое тело — красивый товар, талант — вдвойне дорогой товар. Всё завязано на деньгах, деньгами приправлено и украшено.

***

Банкетный зал в доме одного из влиятельных людей города сиял так, словно все деньги страны были вложены в позолоту и хрусталь, украшающие стен и потолки. Не то, что бы они никогда не встречались со «сливками» общества, просто каждый раз эти встречи оставляли горький осадок на языке и желание немедленно помыться.
Чунмён изо всех сил старался не дать группе расползтись по углам: вежливо улыбался желающим пообщаться наедине, обещал обязательно уделить внимание, отшучивался на предложения уединиться. Парни стояли вдоль стены по струнке, бледные, напряжённые. За фасадом приёма скрывался обыкновенный людской базар, вот только товар совершенно же желал быть проданным.
Менеджер отозвал Чунмёна в сторону и отчитал:
— Ты не можешь пасти их, как наседка, — прошипел он.
— Могу! — лидер нахмурился и упрямо поджал губы, продолжая бдительно следить за остальными участниками группы.
— Я тебе запрещаю, — менеджер больно сжал локоть Чунмёна. — Мне не нужны жалобы. Вас позвали сюда не стенку подпирать.
— А зачем? Зачем нас сюда позвали? — лидер выдержал сердитый взгляд менеджера.
— Не начинай истерику, — скривился тот. — Пойди и скажи остальным, чтобы они пообщались со всеми желающими.
— Иногда я хочу бросить это всё...
— Но ты не можешь, — менеджер подтолкнул его к группе. — Поэтому немедленно придали своим физиономиям довольное выражение и марш на отработку спонсорских средств.