♥Дыши Ровно♠

Глава 9

•Максим•
Я до сих пор неподвижно сидел на скамье в больнице.
Я смотрел вперёд. Я видел стену.
Но смотрел я вовсе не на неё.
Я смотрел в пустоту... Пытаясь найти ответы на вопросы.
Я хотел резко проснуться в холодном поту. Хотел, чтобы это оказалось кошмаром. Ужасным сном. Но не реальностью.
Потихоньку, ко мне приходило сознание.
Я моргнул пару раз и из глаз потекли тёплые злёзы.
Пальцы разжались из единого кулака.
Преодолевая себя, я встал со скамьи и пошёл к выходу из больницы.
Я мог двигаться. Действие шока ослабевало. Но всё, что я делал, я делал не задумываясь. На подсознательном уровне.
Мной руководил какой-то высший разум.
Я шёл и не слышал ничего вокруг себя. Я смотрел вперёд и шёл...
Куда?... Сам не понимал... Но место довольно знакомое.
Я шёл, шлёпая по лужам. Вскоре, белые кеды были полностью в грязи.
Но меня это не волновало.
Я не понимал, почему я до сих пор плачу... Если я до конца уверен, что это - сон, то чего мне бояться?
Всё равно, чувство безысходности не давало мне покоя.
Я остановился. Ветер дул мне в лицо, а дождь облил меня всей своей грязью.
Но я стоял на месте.
Нужно было, наконец, прийти в себя.
Я собирал мысли во едино. Было сложно, но я сосредоточился.
Воспоминания нахлынули бурным потоком.
"...Как это... Вы не смогли ей помочь!? - кричала мать Алисы на доктора"
Максим проморгался, выпуская слёзы наружу.
Под дождём плакать легче всего... Порой, ты сам не можешь отличить свои собственные слёзы от дождевых капель.
И окружающие не считают тебя слабаком... Не жалеют.
Если бы вы знали, как жалость противна для мужского пола... Будь то маленький мальчик или же взрослый мужчина.
Я хотел, чтобы этот дождь не заканчивался. Никогда.
" - Вы же понимаете, что шанс изначально был не велик!? - говорил врач, сдерживая кулаки матери.
- Да что вы понимаете!? - кричала та, захлёбываясь в собственных слезах."
Максим попятился назад, на дорогу.
Он не знал, что делать с этой болью.
Когда боль по-настоящему сильна, когда ты осознал её величину, ты не можешь кричать... Ты просто замолкаешь, не веря в происходящее. В тебе нет ярости или ненависти ко всему живому... Ты просто опустошен. И единственное, что ты чувствуешь - это душевную боль. Самую сильную вещь на свете.
Ты уже принял своё поражение и, вместо того, чтобы бить кулаками стену, стирая их в кровь, ты, наоборот, пытаешься причинить боль себе.
Когда тебе по-настоящему больно, не нужны стереотипы.
Эта боль была ненасытной...
" - Будьте вы прокляты!...
Мать в истерике била окружающих её людей.
Врачи замолкали и их глаза наполнялись слезами. Они не отступали, а принимали на себя удары матери, потерявшей единственного ребёнка."
Максим не мог сдерживать слёзы и вскоре боль распространилась по всему его телу... Расползалась по венам по всему организму... Уничтожала всё на своём пути.
Максим посмотрел на небо и возненавидел божество, которое дало умереть Алисе.
Он смотрел на небо и падал вниз...
Голуби испуганно разлетались по сторонам...
Вскоре его полу-живое тело лежало посреди дороги... Небрежно, как потерянная игрушка.
"- Она не могла умереть!... Вы врете!"
Я лежал и смотрел на небо... Не моргая.
Рыдания затихли и я закрыл глаза.
Воспоминания мелькали одни за другим...
"Если тебе слишком больно, представь, что это - сон... И когда-нибудь ты проснёшься и станешь жить как прежде... - в голове звучал ласковый голос мамы"
Жаль, что она мертва. Уже много лет.
Я не открывал глаза... Не хотелось вновь видеть этот чёртов мир.
Капли падали на мои замёрзшие щеки...
А нет... Это- снег.
Какая радость... Первый снег.
Я хотел, чтобы снег накрыл меня своим одеялом...
Хотел, чтобы он безжолостно похоронил меня заживо.
Чтобы, когда-то чья-то машина проехалась по сугробу... А потом люди, со слезами на глазах, доставали моё холодное
...безжизненное тело...
Я лежал и моё тело дрожало от холода... Но я бы всё равно не встал.
... И я бы не проснулся... Никогда.
___
• Марина •
Я сидела около окна и смотрела на небо... Вдруг, на улице пошёл снег...
Всё - таки... Как бы не было больно на душе, а первый снег - всегда радость... Хоть и не большая.
Я слабо улыбнулась и закашляла, прикрывая рот рукой.
Похоже, я успела простудиться...
Я наблюдала за чудесным полётом тысячи снежинок и прослеживала их путь до самой земли.
Мои глаза плавно опускались вниз...
Я посмотрела на дорогу...
Что?...
Я пригляделась и увидела мужчину, лежащего на дороге.
На улице было темно. Сейчас рано наступала темнота... На часах показывало 17.24.
Но, всё равно уличный фонарь освещал некоторую часть дороги.
Сначала я подумала, что опять алкаши... Но, приглядевшись, я заметила знакомую одежду... Чёрный свитер и синие джинсы...
О нет...
Рубчинский, чёрт возьми, что ты творишь!?
Я, даже забыв взять куртку, выбежала из квартиры, не ответив на мамины вопросы, доносящиеся вслед за убегающей дочерью.
Я смотрела под ноги и быстро перебирала одну за другой ступеньки...
Я бежала со всей скорости и споткнулась о порог перед входной дверью, но, даже не заметив этого, я мгновенно нажала на кнопку, отпирающую дверь подъезда...
Меня словно выбросило на улицу, и, пошатнувшись, я побежала к первому, соседнему от нашего, подъезду...
Я бежала, не замечая, как мою лёгенькую домашнюю одежду и домашние тапочки обдувает ледяной ветер, а снежинки попадают мне на лицо...
Из-за угла к Максиму завернула чёрная машина, слепя фарами мои глаза...
Лишь бы успеть...
Я вытянула руки вперёд и оббежала вокруг Максима, останавливая разгоняющуюся машину.
Он даже не думал останавливаться, водитель оглянулся на заднее сиденье и радостно смеялся, отвлекаясь от дороги...
Я закрыла глаза от приближающегося света фар.
- Стойте! - крикнула я со всей злостью и ненавистью к водителю...
Тот обернулся, оставив на лице недолгую улыбку от шуток, поступивших с задних сидений.
Вдруг, он поднял глаза и, с ужасом на лице, резко затормозил и, остановившись в двух метрах от нас, разбрызгал меня и Максима грязью.
Я заметила, что от испуга, у меня на лбу выступил пот.
Я посмотрела вниз, и, убедившись, что Максим в порядке, выдохнула воздух. Мои глаза наполнились слезами...
Я волновалась за человека, как никогда раньше...
Максим открыл глаза, одновременно закрывая их руками от яркости фар. Увидев рядом с собой разъяренного водителя, кричащего на нас благим матом, он на коленях попятился назад.
Я опомнилась, и, протягивая руку, чтобы Максим мог встать, только и успела произнести полушёпотом: "Бежим!".
То резко потянул мою руку, вставая после секундного шока.
Он сжал моё запястье и рванул с места к моему подъезду.
Мы бежали так быстро, что я не чувствовала, как спотыкалась и не останавливалась, увеличивая темп.
Я чувствовала его ледяные ладони. Заглянув ему в лицо, я увидела печаль и страх.
Почему он это сделал? Что случилось?
На многие вопросы я не находила ответы.
Мы остановились.
- Ключ, - сказал он шёпотом...Судя по всему, он охрип.
Но я услышала его.
Застыв, с ужасом на лице, я наконец поняла, что не взяла с собой ключи.
Меня покрыл уличный холод. Я задрожала, при этом судорожно обыскивая каждый карман домашних штанов.
- Я забыла ключи, - выдавила я из себя.
- Что!? - накричал Максим на меня, с такой уверенностью, что казалось, я оставила его лежать на дороге.
- Не я виновата в том, что тебе приспичило лечь посреди дороги, дожидаясь ма..
- Я не помню, когда я это сделал, ясно!? - перебил он меня, яростно выговаривая каждое слово.
Я была зла на него. Почему во всех бедах надо винить меня? Я всегда останусь виноватой, как бы не старалась помочь.
Я повернулась к домофону и, нажав на 32 кнопку, стала слушать доносящиеся из него гудки.
Я коссо оглядывалась на Максима.
"Как же холодно" - подумала я, стуча зубами от мороза.
Я обхватила себя руками, пытаясь хоть как-то согреться...
В глубине души, я хотела, чтобы Максим обнял меня... Пытаясь согреть от холода. Я надеялась на то, что он заключит меня в свои горячие объятия и растопит холод собой...
Но он этого, конечно, не сделает.
- Алло? - донеслось из домофона.
Я вышла из своих раздумий и ответила:
- Алло, мам... Можешь открыть дверь?... Я тебе потом объясню... - я повинно опустила голову, так, как-будто мама смотрела на меня через дверь, - Честно.
Максим оглянулся назад и испуганно шепнул мне на ухо, чтобы мама не услышала из домофона.
- Они приближаются...
Я оглянулась назад и увидела двух парней, бегущих к нам...
Я услышала, как дверь противно запищала, оповещая о том, что её открыли.
Максим резко дёрнул ручку двери и вбежал внутрь подъезда.
Я забежала следом за ним.
Мы оба, обхватив ручку двери, потянули её на себя, закрывая проход остальным. Я посмотрела на руку Максима... Она лежала на моей. Не скажу, что мне это не понравилось, но, испугавшись такой случайности, я резко убрала свою руку.
Максим, не обратив на это внимание, побежал наверх, как-будто он бежал к себе домой и знал точную дорогу.
Я шла медленным шагом, но увидев, что Максим пропустил наш этаж, я прибавила темп.
- 32 квартира, - крикнула я, подняв голову.
Я больше не слышала его шагов и спокойно побежала на третий этаж, поняв, что он остановился.
Я преодолела последний шаг и, повернув голову налево, я увидела, как Максим сидел на на ступеньке и закрывал лицо руками.
Мне стало его жалко... Кто знает, что у него случилось... Нельзя было гадать о чужом несчастье.
Я медленно села рядом с ним. Ступеньки были холодные и я вздрогнула от мороза, проскользнувшего по моему телу.
Несколько секунд я просто сидела , не двигаясь, и наблюдала за этим действием.
Я медленно протянула руку к Максиму, и, обхватив его запястье, убрала ладонь с его лица.
Теперь было видно, что его глаза были красные от слёз, а по лицу протекала струя бесконечной боли.
На некоторое время, мне стало стыдно за содеянное... Я не имела права прикасаться к нему... Разглядывать его лицо и причинять своими действиями ему ещё большую боль.
Я не отпускала его запястье, а он не сопротивлялся... Ему было не до этого.
Я чувствовала в его прикосновении искреннюю печаль... Непереносимую боль. В моих глазах накапливались слёзы. Я, будто, чувствовала то, что чувствует он...
Как я могу так говорить... Мне никогда не понять, что он чувствует...
Я взглянула в его глаза... Казалось, что он не видел смысл жизни. Он смотрел в одну точку и не сводил с неё взгляд.
Я не могла вечно сидеть, никак не помогая ему... В принципе, если ему больно, то ему никто и ничто не поможет...
- Что случилось? - спросила я, ещё больше сжимая его запястье.
Он молчал и стал ещё больше вздрагивать от слёз. Ему становилось больнее от самого вопроса о случившемся...
Я разжала его запястье и протянула руки к шее.
Я обняла его. Я вложила в эти объятия частичку себя... Всю любовь к нему. Я хотела дать понять ему, что мне не безразлична его судьба. Я положила голову ему на плечо и по моей щеке потекла слеза... Тёплая слеза. Она текла, перенося за собой потерянную надежду на любовь и понимание... Она бережно задела уголка губ, принося чувство горечи, и упала на свитер Максиму.
Тот, почувствовав мои объятия, вздрогнул, но постепенно успокаивался...
Казалось, что он сейчас заснёт...
Мне было настолько хорошо в этих объятиях, что я готова была сидеть там вечность... Хотя и сами объятья не были взаимными, я была счастлива от тепла его тела... Мне нравилось, как мои волосы расстилаются по его плечам...
Вдруг, тишину развеял его тревожный голос.
Я медленно убирала руки, принимая информацию к себе...
По моей щеке потекли безутешные слёзы...
Я ненавидела себя и понимала, что во всем этом виновата только я одна...
Моя жизнь больше не будет прежней.
Я запечатала на себе неснимаемое клеймо стервы.
- Алиса умерла, - сказал он и моя жизнь рухнула.