Время смерти 20:43

И нахуй я тогда на неё пошла?

      Белые ночи в Питере — феноменальное явление в нашей вселенной. Я всегда удивлялась этому, переехав в культурную столицу России из маленького, ничем не примечательного, города в Пермском крае. По приезду в Санкт-Петербург мои биоритмы стали сбиваться, мозг не понимал, когда нужно засыпать. Я спала по 3 часа в сутки, и то это в лучшем случае. Когда девушка с синяками под глазами, в которые можно было положить картошку, заходила в квартиру её друзей, все говорили: «О, Лиза пришла!». В следствие и здоровье подпортилось. Пришлось даже идти к врачу, чтобы все таки понять, что со мной происходит. 

И вот, в одну из таких бессонных ночей меня пригласили на вписку. Мне написал Юлик, с которым я познакомилась на стендапе Ларина.


— Йоу, чего не спишь?

— На меня Питер так действует



— Залетай на вписон на хату Руслана 



— Ок 



«Хоть моя старческая жизнь окрасится новыми вписонами, сейчас оденусь и вперед на блядки» — подумала я, уже натягивая на себя бесформенное худи, никогда не надевала на себя обтягивающую одежду или футболки, а уж тем более платья и юбки, даже мои джинсы не сидели на мне вплотную. Еле как собравшись, вызвала такси и спустилась на улицу. Будто вылетая из подъезда, я преодолела железную дверь. Глоток воздуха, первый, второй… Жизнь удалась. Хоть я и не курила, мне очень сильно захотелось закурить сигарету и улететь в другой мир, ощутить этот противный, но иногда такой нужный, вкус табака. Поискав по карманам хоть одну желаемую никотиновую палочку, отчаялась. Потом мои поиски нарушил громкий, пикающий звук машины, приехало такси. Усевшись на заднее сиденье, поздоровалась с таксистом. Он же включил какую-то спокойную музыку, должно быть, я наслаждалась. Дом сменялся один за другим, в некоторых окнах горел свет. Совсем скоро люди начнут вставать, идти на работу, отводить детей в школу. Так и пройдет их жизнь, одна и та же ежедневная рутина. Им самим не надоело? Я бы не смогла так жить, мне нужно разнообразие, мне нужны путешествия и постоянная суета. Мать в детстве мне всегда говорила, что у меня шило в жопе. Все потому что маленькая Лиза Романовна никогда не могла усидеть на месте, даже при отсутствии друзей она всегда находила себе занятие, но потом у юной девушки появился компьютер, это стало поворотной точкой в её активном образе жизни. В раздумье я просидела все время, находясь в машине, и даже не заметила, как мы приехали к месту назначения.



Отдав деньги, я выпрыгнула из машины и побежала быстрее в квартиру, чтобы выпить, закурить и просто забыться. Стучу в квартиру, стучу, стучу, ни ответа, ни привета.



— Да твою мать! Сука! Откройте! — уже прикрикивая, произносили мои уста. 



— Блять, завали. Сейчас открою, — послышался незнакомый голос за дверью, а потом показался рыжий парень. Он был очень высоким и крупным. Несмотря на это, моя душа рвалась пить. Я отмахнула его и направилась вглубь сего притона. 

Сейчас меня не волновало ничего, кроме водки. В мой желудок летело все больше доз этого русского напитка. Все удивлялись, как я могу столько пить и пьянеть, как среднестатистический алкоголик, то есть с трудом. Меня всегда считали душой в компании, преимущественно мужской. Потом пошло пиво, виски и закончилось всё шампанским. Я думала, что все ещё трезвая, как стеклышко, поэтому продолжала пить. Потом меня осенило, что трезвая Лиза собиралась выкурить сигаретку. Вспомнив об этом, уже пьяная Лиза отправилась на балкон.



— Молодой человек! Сижки не найдется? Угостите даму, по-братски, — сказала я какому-то парню, стоящему на балконе. 

— Хуй завернутый в газету заменяет сигарету, — он обернулся. Это был тот двухметровый шкаф, который не хотел мне открывать дверь.

— Ах ты! Свинота ебаная, че ты мне дверь не открывал? 



— Пацаны, она ебнулась, выносите! — крикнул рыжий. Это было последнее, что я услышала перед моим долгим сном. 



      «Пиздец, холодный холодец. Как меня угораздило тогда ему и слово сказать?» — подумала я, пока ждала Кашина с очередной гулянки. Сегодня он ушел, ничего не сказав, впрочем как и всегда. Небось опять отправился заливать алкоголь в одну глотку, как я на той злополучной вписке. И нахуя я тогда на нее пошла? Может быть сейчас бы меня не избивали каждый Божий день. Сегодня мне прокусили губу до крови, потушили об меня две сигареты, ударили в висок и покрыли трехэтажным матом. Я ничего не предприняла, хотя что бы я сделала? Безусловно, мое терпение уже на грани, вот-вот я или выпилюсь, или уеду в Чайковский. Но чувство страха настолько душило меня, что все мысли об уходе от Дани отсеивались. 



На часах уже три часа ночи, я решила, что лягу спать, потому что ждать его невыносимо. Он может вообще не прийти сегодня и завтра. Кашин может объявиться через неделю и молить прощение у меня, а потом бить, как последнюю суку. Глаза закрывались сами по себе. Если бы они закрывались тем летом, то я бы сейчас не убивала свои нервные клетки. Умывшись и переодевшись в Данину футболку, я погрузилась в сон.



Утро.



Хлопок двери издавался с коридора. На пороге появился Даня все такой же бухой, а может и обдолбанный. Он направился в спальню. 



— Вставай, сука! Сейчас трахаться будем. — произнес Кашин, а мне оставалось только слушаться и подчиняться.