Время не лечит, а калечит

Глава четырнадцатая. Убийца и беглец.

  В камере темно и сухо, в воздухе витает запах пыли. Стены испещрены какими-то словами, символами, перечёркнутыми палочками. Даже с прекрасным зрением в темноте Наруто не может разобрать, что все эти письмена значат. Но что парень точно может сказать, так это то, что стены вокруг пропитаны запахом крови. Наверное, здесь умер не один человек.

— Я бы сказал, больше сотни точно.

Секунда, и Наруто стоит перед дверями клетки. Лис смотрит на парня насмешливо. Да уж, Наруто представляет собой жалкое зрелище. Поверх одежды — смирительная рубашка, увешанная печатями и ограничителями чакры. Длинные красивые волосы обкорнали, и теперь они свисают рваными косыми прядками. До этого на парне ещё были следы побоев и раны, но теперь остались только потёки крови.

— Ты же знаешь, что я могу освободить тебя, — усмехнулся лис.

— Знаю. А я могу открыть твою клетку. Но не открою. Знаешь, почему? Потому что я тебе не доверяю, — хмыкнул блондин, отворачиваясь. — Ты всегда предаёшь меня. Вот и с Данзо предал, накачав своей чакрой моего клона, пока я был в отключке. Из-за тебя Саске разозлился на меня. Если бы чёртов клон просто исчез, всё прошло бы гладко. Но он просто не смог сам исчезнуть, когда в нём бурлила сила. Ты сыграл на моих слабостях и его силе, — передёрнул плечами Узумаки. — И его это ехидное «привет тебе от лиса, он почти взял тебя под контроль». Я и не сомневался, что ты всё ещё лелеешь надежду убить меня.

— Я не пытаюсь убить тебя. И я не делал ничего необычного. Количество чакры в клоне было, как и всегда на среднем уровне. Но воля твоя ослабла, и тёмная часть вышла из-под контроля. Не надо меня винить, — фыркнул демон. — И Саске на тебя не разозлился. Он испугался за тебя. Испугался, что тебя поймают, будут пытать, запрут в камере, а после казнят. Так у вас, кажется, поступают? А ты ошибочно принял его эмоции за злость. А ведь обычно такой внимательный.

— Испугался, как же, — фыркнул Наруто, пустым взглядом осматривая всполохи янтарной чакры. — Скорее сдерживал себя изо всех сил, чтобы не накостылять мне. Из-за того, что Ями действовал столь открыто, о смерти этого старого маразматика узнали слишком быстро. Прошло бы какое-то время, и заподозрить Саске было бы невозможно. Но кто бы мог подумать, что старейшины настолько боятся его, что решили не упускать эту возможность.

Лис ничего не ответил, искренне не понимая, почему этих стариков вообще ещё не сместили с должностей. Конечно, как только нашли труп Данзо, то эти двое решили, что это Учиха. Во-первых, они знали о том, что действительно произошло в клане Учиха, о договоре между Итачи и Данзо. Во-вторых, они видели изуродованное тело Шимуры и множество шаринганов. В-третьих, кто-то проникал в архив с документами. Картинка складывается идеально. Саске проник в архив, прочитал документы, разозлился, выносил план мести, подгадал время и напал. Что вы говорите? Учиха Саске был на задании? Глупости, он мог использовать дзюцу, мог использовать теневого клона. Это же Учиха, беглец, от него всего можно ожидать.

Наруто услышал их разговор совершенно случайно. После потери сознания на озере парень очнулся уже в больнице. Саске рядом не было, но времени прошло мало, ведь одежда и волосы были всё такими же мокрыми. Желая узнать, куда пропал Саске, блондин вышел из палаты и побрёл по коридору. Около кабинета главного врача Узумаки остановился, расслышав знакомые голоса. Главный врач, старейшины и кто-то ещё, кажется, Шизуне.

— Узумаки Наруто находится под неустанным наблюдением. Он не приходил в себя, всё время в палате. Он не мог совершить убийство, — спокойно объяснял глава госпиталя таким уставшим голосом, что стало ясно — повторяет одно и то же в сотый раз.

Старейшины покинули замученного доктора, направляясь к резиденции хокаге. Наруто направился следом, внимательно вслушиваясь в их негромкую речь. Они обсуждали, кто же мог быть убийцей, и вскоре пришли к выводу, что это Саске. А после Наруто подслушивал под дверью их разговор с Цунаде, которая отказывалась принимать их нелепые доводы за правду и под конец выгнала. И тогда в блондине пробудилась злость. Эти мерзкие старики решили заклеймить Саске без суда и следствия. Узумаки решил, во что бы то ни стало спасти своего друга, которого с боем отбивал у судьбы, которая постоянно пыталась их развести. Он сделал то, что должен был. Дождался, пока старейшины уйдут, зашёл в кабинет хокаге и во всём сознался. Конечно, Цунаде отказывалась верить, но тут зачем-то вернулся Хомура. Он-то и услышал исповедь блондина. И того тут же заковали в цепи.

В этой камере Наруто уже почти неделю. Его допрашивали множество раз. Часто задавали вопросы про Саске. А после стали принуждать сказать, что в смерти Данзо виноват Учиха. Но Наруто не из робких. Он отказывался врать, отказывался клеветать. И когда слова закончились, его начали терзать пытками. И всё бы ничего, но тёмная часть Наруто всё так же забирала себе боль и злость на обидчиков. И вскоре ненависть начала выплёскиваться за края. В один из дней Ями вырвался из-под контроля, желая разорвать этих ублюдков в клочья. Чёртовы невыразимцы. Сдерживающие печати не были рассчитаны на чакру лиса и рассыпались пеплом. Пыточная была изрядно покорёжена, несколько человек отправились на больничные койки. И Наруто заперли. Заперли в тёмной одиночной камере глубоко под землёй. Он знал, что к нему приходил Какаши-сенсей, Цунаде, даже Сакура. Пусть он и был один в полутьме, закованный и почти обездвиженный, но его способности остались при нём. Он слышал их, чувствовал их чакру. Но никогда не видел. К нему не пускали.

Наруто сошёл бы с ума от одиночества, ведь он ненавидел его, если бы не лис. Курама частенько уволакивал его на дно сознания и составлял компанию. Между ними снова восстановилось холодное перемирие.

***

Цунаде давно отложила всю работу и сидела, устремив взгляд на синее небо. Ей не давала покоя ситуация с Наруто. Парень сейчас находился под контролем старейшин и их личных невыразимцев. К Узумаки не пускали, ему не передавали вести, о нём самом ничего не говорили. Жив, здоров, заперт. Всё. Масла в огонь подливал очередной побег Учихи. Или не побег. Но Саске не могли найти уже несколько дней.

Мрачные размышления женщины прервал грохот распахнувшейся двери. Вбежавшая Шизуне шальными глазами смотрела на женщину.

— Джирайя-сама вернулся, он серьёзно ранен!

Цунаде не медлила ни секунды, тут же поднимаясь и бегом направляясь за Шизуне, которая сбивчиво рассказывала о том, что около ворот госпиталя прямо перед ней вдруг из ниоткуда появилась лягушка, а после она вдруг стала Джирайей. Он был сильно изранен, его тут же доставили в госпиталь, но нужен самый лучший врач, слишком много повреждений. Нужна Цунаде.

Джирайя действительно выглядел ужасно. Многочисленные переломы, смещения, кровотечение, вывихи, повреждения внутренних органов. Сердце почти не бьётся, чакра на нуле, одно из сломанных рёбер почти протыкает лёгкое. Как только Цунаде врывается в операционную, на неё тут же натягивают халат и перчатки. Женщина прячет волосы под шапочкой, надевает маску и склоняется над старым другом, осматривая его тело.

— Дело дрянь, он на волоске. Скальпель, быстро! Здесь будет мало одной чакры. Нам предстоит серьёзная операция!

Все присутствующие специалисты, лучшие из лучших, тут же собрались и выстроились рядом с женщиной, готовые в любой момент оказать помощь. Над дверями операционной загорелась красная лампочка. Работа закипела.

***

— Узумаки Наруто, ты же понимаешь, что не сможешь вечно молчать? — спросила Кохару. — Сознайся, и тебя тут же отпустят.

Наруто лишь усмехнулся, смотря на пришедших старейшин. Они уже минут пятнадцать полоскали ему мозги, заставляя сдать Саске. И если поначалу это было даже забавно, то сейчас очень сильно раздражало. С каждым словом в горле зарождалось глухое рычание.

— Наруто, перестань выгораживать его. Он — преступник, ты знаешь это. Просто скажи, где он сейчас? — повторял в сотый раз Хомура.

Это было краем. Злость, тлеющая внутри, вспыхнула столбом искр. Старейшины замолчали на полуслове, когда Наруто засмеялся. Сначала тихий, смех становился всё громче и всё саркастичнее. Под конец в уголках глаз блондина скопились слёзы. Тот сморгнул их и с усмешкой посмотрел на замерших стариков.

— О да, я знаю, что он преступник. Только с каких пор преступниками становятся те, кто покидает деревню? Его и отступником-то назвать сложно, ведь он был под плохим влиянием Орочимару. А теперь он вернулся, ведёт себя хорошо, служит на благо деревни, общается со всеми учтиво и кланяется тем, кто повинен в смерти его семьи, не зная, что на их руках — кровь. Вы боитесь его. Конечно, боитесь. Это логично, ведь именно вы и Данзо были виновны в смерти всего клана Учиха. На ваших руках — кровь его отца, матери, знакомых. И вы трясётесь от страха, ведь знаете. Если он узнает, то убьёт вас всех. А так вы можете отправить его на казнь и спасти свои никому ненужные шкуры. Но как бы вы не пытали меня, я не буду врать. Я сказал чистую правду. Это я убил Данзо, точнее, мой клон. Он разорвал этого старого ублюдка на куски. И сделал я это, потому что Саске давно знает правду. Точнее, половину её, ведь вы всё ещё живы. Но не волнуйтесь, как только я увижу его, то посвящу в детали. И тогда вы будете шугаться каждой тени. А если он и не убьёт вас, то вы всё равно будете жить в страхе. Потому что вам буду мстить я. Ведь это вы виноваты в том, что Третий ничего не рассказывал мне о родителях. Вы виноваты в том, что меня считали чудовищем, ведь о том, в ком запечатан Кьюби, знали всего трое-четверо, а не вся деревня. Это вы раскрыли правду, превратив мою жизнь в Ад. Так что знайте, рано или поздно, но я доберусь до вас. Потому что я — не ваша игрушка.

Последние слова повисли в воздухе, и старейшины невольно отшатываются от железных прутьев. У Наруто глаза дикие, клыки острые и усмешка жуткая. Печати не могут подавить силу лиса, и вокруг него витает тьма. От неё пахнет холодом и смертью. Наруто смотрит пристально и презрительно, на дне его зрачков мечется ярость. И старейшины спешат покинуть его. Потому что им действительно страшно. И от слов, летящих в спину, мурашки бегают по коже.

— Вы не сможете запереть меня тут навечно, не сможете убить, не сможете подчинить. Я ещё разорву ваши глотки, наслаждаясь брызгами крови.

Леденящий смех эхом отражается от стен и врезается в спешно захлопнутую дверь. Наруто скалится и оседает на пол. Смех стихает. И воцаряется тишина. Но вдруг...

— Прекрасное шоу, добе. Но нам пора. Я как верный прекрасный принц пришёл спасать свою тупую как камень принцессу. Какого чёрта ты вообще сидишь здесь, когда мог давно уйти? Давай, поднимай свою толстую задницу, и пошли.

— Не толстая она! — возмущённо вопит Наруто, поднимаясь.

Печати пеплом оседают на пол. Наруто изворачивается и отросшими когтями разрезает ткань рубашки сзади, рывком распрямляя руки под треск ткани. Лоскуты грязными тряпками падают на пол, и Наруто кривится, смотря на синяки на запястьях. Но некогда жаловаться. Он подходит к клетке, потягиваясь и разминая шею, слыша похрустывание. Как же долго ему пришлось ждать этого момента. Саске смотрит насмешливо, но его глаза... Они светятся голодным блеском. Наруто смотрит на Учиху, потом на себя и усмехается, видя полоску голой кожи из-за задравшейся футболки.

— Так ты пришёл лишь потому, что соскучился по моему телу? — усмехается Наруто и с лисьей грацией медленно и осторожно протискивается меж прутьев решётки.

— Идиот, — закатил глаза Учиха. — Твоя грязная измученная тушка меня сейчас никак не прельщает. Заканчивай с глупостями, нам надо быстрее сваливать.

Наруто высвобождается из плена каменной клетки и довольно улыбается, подходя к Учихе. Тот берёт его за руку и тянет за собой куда-то вглубь подземелья, уводя от выхода. Наруто не спрашивает, куда они идут. Саске точно выведет его на свободу. Внутри бурлит уже не злость, а радость. Что бы кто ни говорил, как бы сам Саске не злился на него, но он пришёл за ним. А большего Узумаки и не надо.

***

Красная лампа гаснет. Вскоре открываются двери, и из палаты выходит уставшая потрепанная женщина. Она стягивает маску и проводит ладонью по мокрому лбу. Операция длилась четыре часа, но вот всё закончилось. Джирайя будет жить, но сейчас без сознания. Всё, что можно было сшить — сшито. Всё что можно было замазать и перебинтовать — замазано и перебинтовано. Всё, что можно было заживить с помощью медицинского дзюцу, залечено. Если не считать огромных синяков, пары швов и обильного количества бинтов, то можно сказать, что жабий саннин в полном порядке. Ему просто нужен отдых.

Цунаде закрывает уставшие от яркого света ламп глаза и выдыхает. Рядом с ней присаживается Шизуне, впихивая в руки подруги бутылку воды.

— Спасибо.

Холодная вода взбадривает, поднимает упавшее настроение. Повода печалиться нет. Джирайя дома, пусть ему и потребуется время прийти в себя. Главное, что он жив. Но как только голову покинули мысли о спасении давнего друга, туда вновь вернулись мысли о Наруто и Саске. Надо придумать что-то, чтобы вырвать их из цепких лап старейшин. Только вот что? И как самой до конца поверить, что они невиновны? Ведь Наруто признался в убийстве, а Саске сбежал. И если на счёт Учихи терзают сомнения, то Наруто... Ну, это ведь Наруто. Не мог он совершить такого.

И старейшины эти. Совсем страх потеряли, совсем позабыли, что не они у власти. Раздают указания, угрожают, шантажирую, считают себя умнее всех. Цунаде несколько раз пыталась добиться встречи с Наруто, но ничего не вышло. Хотя, в их наглости частично виноват Третий, который со своими бывшими товарищами по команде был не разлей воды. А те быстро поддались влиянию Данзо и уже втроём с Шимурой начали напевать на ухо хокаге. А теперь Цунаде — хокаге, и в советчиках она не нуждается. Троица почувствовала, что теряет своё место под солнцем и начала суетиться, только поздно уже. В голове вновь проскользнула мысль про Орочимару. Может ли быть такое, что Змей попросил голову Данзо в оплату информации? И возможно ли, что Наруто пошёл на убийство, чтобы спасти Учиху? Надо во всём разобраться, и как можно быстрее.

***

— Саске...

Тихий выдох на грани слышимости разносится по поляне. Тут очень красиво. Но двум парням, что расположились на мягкой траве, нет дела до окружающей их красоты. Всё цветёт, вокруг заросли ягодных кустов, полевые цветы усеяли землю. Несколько валунов закрывают происходящее со стороны, где деревья расступаются. Но прикрытие и не нужно, ведь это место так далеко от всех деревень и рабочих полей. Густые лесные заросли.

— Саске...

Воздух тяжёлый, густой, жаркий. На улице довольно прохладно, ветерок ласкает обнажённую кожу, но дышать всё равно тяжело. То ли молекулы воздуха какие-то странные, то ли дело в сбитом дыхании, загнанном, рваном. Грудные клетки вздымаются, орошаясь мелкими каплями пота.

— Саске...

— Помолчи.

Но Наруто не может молчать. Для него слишком много всего. Слишком много поцелуев, слишком много ласк, слишком много чужого жара, который не даёт спокойно дышать. Саске набросился на него совершенно неожиданно, и Узумаки поначалу решил, что его сейчас будут бить. Он ведь нарушил обещание, данное Саске — убить Данзо вместе. Но Саске лишь укусил больно за шею, в том месте, где она переходит в плечо. Пока блондин шипел от боли, Учиха срывал с него одежду, а после подсечкой повалил на землю, укрывая своим телом сверху. И сейчас они уже обнажены по пояс, переплетаются в причудливый клубок из рук и ног, катаясь по смятой траве. Саске настойчив. Он жарко и требовательно целует, прижимая чужие руки к земле и до боли сжимая узкие запястья. Наруто бесит это, он хочет коснуться Учихи, прижать его к себе, провести ладонями по напряжённым рукам и спине, зарыться пальцами в волосы. Но Саске на его попытки вырваться лишь усмехается и вновь целует распухшие губы. От этих поцелуев голова кругом идёт, и лёгкие колит от нехватки воздуха. В животе всё горит, и Наруто тихо стонет, когда Саске чуть сдвигается и начинает тереться своим возбуждённым членом о плоть Узумаки. Наруто не нравится так. Грубая ткань штанов сдавливает вздыбившуюся плоть, а резинка трусов больно давит на головку.

— Саске... Пожалуйста...

Наверное, Саске сжалился лишь потому, что у него похожая проблема. Учиховская ладонь, на удивление прохладная, проскальзывает под ткань чужой одежды и обхватывает раскалённую плоть, оглаживая большим пальцем головку. Ткань мешает повернуть руку, но Наруто и этого прикосновения достаточно, чтобы громко застонать и нетерпеливо двинуть бёдрами. Его руки наконец-то освободили, ведь Саске нужна опора, чтобы не свалиться, и блондин с удовольствием проводит по чужим плечам, чуть сжимая пальцы. Тянется за новым поцелуем и решает ответить на ласку. Ладонь проскальзывает в чужие трусы, и Наруто слабо усмехается, видя, как чёрные глаза подёрнулись плёнкой. Чуть повернув руку, блондин начал медленно двигать ладонью, покрепче сжимая пальцы и стараясь подушечками пальцев касаться увлажнившейся бархатной головки. Теперь пришло время Саске стонать. Конечно, он пытается сдерживаться, кусает губы, жмурится, но Наруто настойчиво ласкает парня, двигая рукой всё быстрее. И из груди брюнета вырываются стоны. Тихие, короткие, похожие на поскуливания, но такие желанные, что возбуждение в животе Наруто закручивается тугой спиралью. Их не хватает надолго, непривычная ласка дарит слишком сильное наслаждение. Саске задевает уретру ногтём, а Наруто слишком сильно оттягивает нежную кожицу, и оба парня с протяжными стонами кончают.

Учиха валится на Наруто, тяжело дыша и прикрывая глаза. Наруто в таком же состоянии. В ушах гул, во рту всё пересохло, и щёки горят огнём.

— Саске... Слезь с меня...

Брюнет скатился с чужого тела, падая на спину и глубоко вдыхая прохладный воздух.

— Безумие какое-то, — шепчет Наруто, поворачивая голову и смотря на растрёпанного брюнета. — Только вышел из тюрьмы, и уже занимаюсь подобными вещами.

— А ты собирался идти валяться в ногах у старейшин? — ухмыльнулся Саске, поднимаясь и морщась. — Пошли на озеро, надо ополоснуться.

— А что будет потом? Тебя подозревают, а я — сознавшийся убийца, — Наруто поднимается и потягивается.

— Понятия не имею. Сначала помоемся, а там решим, что делать. Но старейшины ответят за свои грехи. И на этот раз палачом буду я, а не ты, — заявил Учиха, косясь на шагающего рядом блондина.

— А потом мы с тобой сбежим и поселимся в какой-нибудь спокойной деревушке, займёмся рыбной ловлей и фермерством, забудем о своём прошлом. И будем просто Наруто и просто Саске. Никаких проклятых, никаких мстителей, никаких убийц и преступников, — мечтательно протянул блондин.

— А как же твоя мечта стать хокаге?

— Ах, да. Чёрт, неувязочка. Что ж, тогда у нас будет совсем другая история. Хокаге — убийца и его любовник — преступник. Романтика, да и только.

— Какой ещё любовник? — ошарашено переспросил Саске.

Парни остановились и одновременно уставились друг на друга. Наруто с минуту молча смотрел Учихе в глаза, а после улыбнулся.

— Предпочтёшь жениться на мне, Сасу-чан? Хм... Чур ты в сиромуку! — пропел блондин, уже представляя Учиху в белоснежном кимоно.

— Кто ещё его наденет, добе, — усмехнулся Саске.

Наруто ничего не ответил и двинулся дальше в сторону озера. Следом за ним отправился Саске. Шутки шутками, а надо решить, что делать дальше. Наруто сбегать не планировал, не в его это стиле. Учиха же планировал отомстить старейшинам. Назревало очередное убийство, но оба парня считали это жертвой во имя добра. А пока они наслаждались своей свободой и минутами покоя. Оба знают, вскоре грянет буря.