Глазами сокола

Часть 3. Глава 21. Странная встреча

Эстеврия действительно была прекрасна. Она была известна всем за аккуратные мощёные улицы и дома, украшенные розовым мрамором и мозаиками золотистыми, как чистейший морской песок. Вернее, всех оттенков песка, какие только есть на свете, особенно гордились мастера своими чудесными голубыми и розовыми смальтами: мерцающими, яркими, но в то же время, не утерявшими прозрачности. Именно благодаря этому свойству Эстеврийская мозаика отражала солнечный свет так чудесно, что, казалось, в ней теплится жизнь.

Но теперь, радовавшее глаз мерцание могло стать забытым теми, кто жил среди всей этой искусной рукотворной красоты. Да чего уж там, само солнце для Эстеврийцев стало далёким воспоминанием. Полгода прошло с тех пор, как над Эстеврией, благословенным краем вечного лета, нависли серым пологом облака и тучи. Они были беспощадны. И солнце, казалось, почти не грело измученную землю, а серая пелена то поливала город ледяным дождём, то осыпала грязным колючим снегом. Изящные формы крыш не выдерживали прихотей заколдованной природы, отделка и лепнина сырели и отваливались, под карнизами высоких окон образовались потёки, будто дома плакали, горюя о своей не сложившейся судьбе. Иные окна были и вовсе забиты, закрыты, занавешены и заделаны всем, что только можно, лишь бы не пускать в жилище холодный воздух, промораживающий до кости.

Там, внутри, в некогда уютных комнатах, жили люди. В холоде и сырости они топили очаги и крохотные, сделанные на скорую руку, печки, дававшие совсем немного спасительного тепла. Они делили свои дома, часто, с людьми незнакомыми, но владевшими нужными знаниями. Правда, случалось так, что и от них было мало толка: ни один горец или северянин никогда не видел такой странной, такой непредсказуемой зимы, способной утром ударить по несчастным жителям лютым морозом, а вечером влажной грязной оттепелью. Даже снег был каким-то... другим: его нельзя было растопить, чтобы добыть питьевую воду. Согретый на огне очага, снег, скорее, напоминал болотную грязь: жидкую и тягучую.

Тёплая обувь быстро промокала на улице, принося, скорее вред, чем пользу. Только воск помогал ненадолго справиться с проникающей всюду влагой. По такой погоде, мокрой и холодной, люди начинали болеть. И местные лекари с трудом справлялись с наступающей эпидемией. Колдуны, ведуны и провидцы в один голос говорили о колдовстве, сотворённом силой могущественной и безумной, оттого, почти непобедимой. И лишь священники с уверенностью говорили, что нельзя терять надежду. И людям и правда оставалось лишь надеяться и молиться, чтобы страшная напасть исчезла так же внезапно, как и появилась.