Глазами сокола

Глава 8. Любопытная птица

Девушке трудно было вернуться в человеческий облик. Она потеряла счёт дням, проведённых в перьях, в теле столь маленьком, что окружающий мир выглядел необъятным и страшным...

Ветер носил её над морем и прибрежными скалами вначале, когда она ещё до конца не понимала, что именно с ней произошло. Это было ужасно. В те бесконечно долгие часы, когда безжалостные порывы трепали её крылья, а головокружение сводило с ума, она ещё надеялась, что вот-вот проснётся в своей постели и выдохнет с облегчением. Как бы было бы хорошо, если бы произошедшее оказалось лишь страшным сном!

В какой-то момент бесконечное кружение ветров прекратилось так же внезапно, как и началось, и она упала. Всё тело ныло и было каким-то чужим. Кожу кололи и царапали мелкие ветви, колючки застревали в оперенье, а силы, казалось, покинули её. Королевну с детства учили, что сдаваться нельзя, что у пути отчаянья не будет ни выгоды, ни выхода. Селеста была куда сильнее, чем казалось на первый взгляд.

Она смогла встать, но тело плохо её слушалось. Мышцы двигались иначе, совсем по-другому. Девушка пыталась сделать шаг и восстановить равновесие, но у неё не получалось, она вновь и вновь падала. С трудом выбравшись их зарослей кустарника на свободную каменистую площадку, она вновь попыталась встать и сделать шаг. Почему же ноги так плохо слушались? И почему она не чувствовала пальцев рук? И тогда она увидела: там, где должна была быть кисть, были пёстрые бурые перья. Селеста в жизни никогда так не боялась, как в тот момент! Даже тогда, когда во время уроков фехтования случайно поранила одну из своих нянь, поскользнувшись во время выполнения сложной фигуры.

Она металась по камням, хлопая крыльями, крича от ужаса, вертя головой в попытке осмотреть своё тело. Она двигалось стремительно, интуитивно, не понимая, что происходит, всё сильнее пугаясь своего открытия; вместо мольбы и женских криков из её уст лился птичий клёкот, её ноги теперь были увенчаны когтями, которые шкрябали по известняковым плитам, а её руки были теперь крыльями, и ужас не давал ей оценить их природную красоту... И перья... Перья... Перья! Они были всюду! Инстинкты и крылья спасли её, когда поглощённая танцем страха и отчаянья, она оказалась слишком близко к краю уступа, поросшего колючками и утёсником...