Олег Рой "Человек за шкафом"

Глава 11 На новом месте

Осмотревшись в комнате повнимательнее, Оля начала раскладывать вещи. Перед отъездом мама тщательно проинструктировала ее на все случаи жизни: «Набери побольше газет и застели ими все ящики и полки. Кто знает, что в чужом доме хранилось и кто до тебя там жил... А так будешь уверена, что твои вещи останутся чистыми. На матрац обязательно стели шерстяное одеяло, а потом уже простыню – вдруг сырой, застудишь почки, не дай бог. Приедешь – сразу позвони, как устроилась, мы ведь за тебя переживаем! Пока не позвонишь, места себе не найду, так и знай!»

Оля слушала ее, кивала, а сама тайком закатывала глаза и корчила гримаски. Обилие советов и рекомендаций по каждому пустяку уже начинало раздражать. Ну что она – маленькая, сама не разберется? Конечно, Оля отлично понимала, что все эти многочасовые инструкции вызваны исключительно любовью, заботой и тревогой мамы, папы и бабушки за единственную дочь и внучку, которая впервые за двадцать два года одна покидала родительский дом так надолго. В глубине души ей и самой было не по себе. Мало ли что, все-таки одна в другом городе... Конечно, Москва не была для нее ни абсолютно чужой, ни совершенно незнакомой: связи между «двумя столицами» всегда были очень сильны, особенно это касалось интеллигенции. У ее родителей были в Москве и друзья, и родственники, Оля с папой и мамой неоднократно приезжала к ним, чтобы посмотреть город, побывать на концертах, в театрах, в музеях. Москва ей нравилась, хотя и казалась какой-то слишком простецкой, слишком суматошной и суетливой и, пожалуй, несколько провинциальной – по сравнению с ее величественным, благородным, полным достоинства родным городом. И когда представилась возможность пройти стажировку в столице, Оля обрадовалась.

Эта поездка в Москву была ее первым решительным шагом в жизни, первой попыткой самостоятельности. До этого родные, мама, бабушка и в первую очередь папа, всегда опекали ее, заботились, оберегали от жизненных трудностей. Но когда из столицы пришло подтверждение стажировки, Оля решительно заявила: «Хватит! Я уже взрослая и сама знаю, что и как мне делать!» Она могла бы поселиться у московской родни или друзей родителей, но сочла, что будет гораздо лучше и «по-взрослому» снять комнату. Денег, правда, дал папа, но что тут поделаешь – сама она пока не зарабатывала столько, чтобы полностью обеспечивать себя и тем более снимать жилье.

Конечно, было страшно – ехать в другой огромный город, в непривычную обстановку, к незнакомым людям. Страшно делать шаг в неизвестность. От неизвестности кружилась голова, это было пугающее чувство и в то же время приятное. Оля поняла, насколько все-таки зависит от своего окружения. Нет рядом близких – и уже ощущаешь себя по-другому. Даже более того – она чувствовала себя другой. И ей было интересно открывать в себе этого человека, узнавать себя. Конечно, не вылетев из родительского гнезда, птицей не станешь. Но как же волнующ этот полет над бездной, полет души, лишенной привычных опор!..