Влюблённая в смерть

Часть 22. Ты проиграешь

Драко прекратил всякие попытки поговорить с Лорой. Её слова... Даже думать о ней было тошно, не то что видеть или пытаться поговорить. По сути парень продолжал жить своей обычной жизнью, какой жил до появления девушки.

Эванс же, напротив, обдумывала варианты того, как можно исправить ситуацию. Она сказала ужасную глупость и все попытки поговорить с блондином заканчивались его игнорированием. он даже не пытался задеть её. всё было ещё хуже: Лоры будто не существовало.

— Знаешь, за твои слова я бы вообще тебе врезала, — Эмили шла рядом с подругой и недовольно качала головой после того, как Эванс рассказала о игнорировании.

— Ну, Эм, я же со злости. Написанное в письме...

— Это писал не он, так что всё ещё не понимаю, зачем ты сорвалась. Его мать можно понять, твой отец тоже не был бы рад, узнай он про ваше общение. Так что тут, извини, я полностью на стороне Драко, — Эмили разводит руки в стороны и видит, как издалека на неё неодобрительно смотрят слизеринцы, — Мне пора.

— Иди, не хватало ещё... — Лора не успевает договорить, как Эмили уже уходит.

Эванс снова остаётся одна, полностью в своих мыслях, в пустом коридоре. Наверное, занятия уже начались, но девушку это не волновало. В груди уже несколько дней жил противный ком, активизирующий одиночество, страх и боль. Активизировал он это всё лишь тогда, когда девушка оставалась одна.

Медленно шагая по серой плитке, Эванс задумалась о матери; о том, могла ли она совершить такое жестокое преступление; о том, правда ли всё это.

— Эй, Эванс, — нет, не Драко. Не знакомый ей голос где-то за спиной и та оборачивается, но никого не видит. Зов повторяется, но словно ниоткуда.

— Что за...

— Испугалась? — лёгкое касание к плечу заставляет брюнетку подпрыгнуть на месте и вновь обернуться. Пустота.

— Где ты?

— Я везде и нигде. Разве это не весело? — нечто поднимает волосы девушки, будто они были привязаны ниточками и ими играли, словно кукловод с куклами.

— Отцепись от меня! — Лора пытается опустить свои волосы, но они вновь поднимаются.

— О, Лорочка, я не наигрался... — голос противный. Едкий и сладкий одновременно. Постепенно начинает подниматься юбка девушки, оголяя бёдра.