Итан Хилл. Проклятые Революцией

Глава VII. Отчий дом

Всю следующую неделю чета Хиллов провела в ожидании вечера воскресенья: Лилия предвкушала знакомство с доселе неведомым ей таинственным миром маглов, а Итана одолевала тревога перед грядущей встречей с семьей. Отсутствие каких-либо значимых событий в жизни супругов лишь подчёркивало важность этого дня, и порою это попросту сводило с ума. Всё чаще Лилия заставала своего супруга за странными диалогами с самим собой, словно он с дотошностью старого актёра репетировал грядущую встречу, а сама волшебница донимала Итана бесконечными расспросами о тонкостях магловского этикета, быта и иных вещей, которые девушка находила безумно интересными. Нередко это с виду безобидное увлечение доходило до абсурда, своеобразным апогеем которого стало желание Лилии расспросить мужа об особенностях плотской любви маглов прямо во время супружеской близости. В итоге вместо ожидаемого завершения дня раздражённый Итан был вынужден около получаса доказывать жене, что в этой части человеческой жизни маглы ничем не отличаются от волшебников, разве что к супружеским обязанностям подходят с изрядной долей чопорности и педантичности...
Утро воскресенья Итан встречал в своём кресле, погрузившись в тяжелые думы и даже не замечая, как первые лучи восхода заливают золотом гостиную «Кельта». Источником мрачным мыслей аврора послужил лежавший на его коленях свежий выпуск «Ежедневного пророка», со всей непосредственностью волшебного мира беззаботно возвещавший о том, что по всей Франции среди маглов с пугающей скоростью растут революционные настроения, а на Британские острова устремились целые толпы французских волшебников, не желавших очутиться в самом пекле назревающего хаоса. Поодиночке, небольшими группами и целыми семействами они всеми доступными способами пытались покинуть Францию, однако внешний трагизм этих событий не мог утаить от Итана один очевидный факт: открыв границы и упростив некоторые процедуры, Министерство магии добровольно вспороло себе брюхо, ведь вместе с ни в чём не повинными французскими волшебниками на острова наверняка просочится или уже просочилось немало шавок Винсента Харелла, и это не считая прочего отребья волшебного мира. Пока что они, к счастью, не решались поднять головы и на лишний дюйм, но это вовсе не значило, что шайка преданных Хареллу убийц, воров, насильников и просто сумасшедших не собирается нанести удар во имя своих мертворождённых идей и чёрных целей их господина.
- Как же всё всегда не вовремя! - аврор хотел было в сердцах швырнуть газету на софу, но сумел сдержать себя. - Акцио!
Футляр с подаренной мистером Уордом бритвой незамедлительно ринулся к своему владельцу.
- Инсендио!
Сколь бы далеко не простиралось недовольство Итана, сегодня ему в любом случае придётся позабыть о делах насущных и ненадолго покинуть пределы мира волшебников, а лучшим способом хотя бы на время выбросить из головы мрачные мысли было полное погружение в нехитрую подготовку к вечернем визиту в Гриноук. Бритьё было одним из её многочисленных составляющих, и среди всего прочего, пожалуй, наименее раздражающим.
До самого полудня Итан был предоставлен сам себе, и в этой духоте кропотливых приготовлений аврору не хватало отдушины в виде бесконечного задора его супруги, которая даже к столь нудным вещам, как выбор костюма, могла относиться с искренним весельем. Но увы: как и подобает изнеженной волшебнице, Лилия редко когда без необходимости покидала постель раньше первого часа дня, и свою негласную традицию девушка соблюла и сегодня, спустившись на первый этаж около полудня.
В гостиной перед ней предстало забавное зрелище. Итан, с крайне сосредоточенным видом сидевший на софе, придирчиво осматривал два витавших в воздухе костюма, в одном из которых Лилия признала то самое магловское одеяние, которое её супруг готов был надевать лишь в исключительных случаях. Виной тому были короткие брюки, кюлоты, которые Итан, невзирая на своё магловское происхождение, на дух не переносил и готов был надевать лишь в тех случаях, когда поручение мистера Паттерсона требовало отыгрывать роль простеца с не самой заурядной родословной.
- Знаешь, милый, - девушка озорно улыбнулась. - Если потребуется, я готова одолжить тебе свои чулки!
Итан беззлобно фыркнул, однако к иронии в голосе супруги прислушался. Немного подумав, волшебник всё же отринул магловское одеяние, взмахом палочки отправив его пылиться среди прочих «обитателей» своего скромного гардероба.
- Хороший выбор.
- Скорее, очевидный, - хмыкнул аврор. Проводив взглядом жену, которая с ногами устроилась в его кресле, Итан спросил: - Я надеюсь, ты уже определилась со своим вечерним туалетом?
В ответ Лилия с безмятежной улыбкой взмахнула палочкой, и со второго этажа, чуть шелестя немногочисленными складками, спустилось элегантное светлое платье. Аккуратное, по-хорошему простое, оно было лишено той вульгарной роскоши, столь любимой высшим светом магловского мира, однако это не мешало ему подкупать своим непревзойдённым изяществом и воздушностью невесомых мягких тканей. Пожалуй, для сегодняшнего вечера нельзя было сделать лучшего выбора.
- Волшебно, - протянув руку, Итан пропустил сквозь пальцы светлую ткань. - У тебя прекрасный вкус.
- Честно говоря, не совсем у меня... - сказала девушка. - Мы с мамой позавчера полдня убили на поиски подходящего одеяния, а после ещё несколько часов доводили его до ума.
- В любом случае, результат выше всяких похвал.
- Спасибо, - Лилия, слегка покраснев, отправила платье обратно. - Мне немножко не по себе, Итан.
- Что случилось?
- Это так...волнительно, - блеск смешанного со страхом азарта появился в темных глазах волшебницы. - Я очень хочу увидеть жизнь маглов! Ты даже не представляешь, насколько это интересно...и немного страшно, признаюсь!
- О, я прекрасно представляю, - язвительно ответил волшебник, вспомнив одну из их последних ночей, которая вместо неги в супружеской ласке обернулась получасовой лекцией.
- У меня столько вопросов! Я будто снова впервые очутилась в Хогвартсе, представляешь? История, нравы, философия, магловские науки...
Итан снисходительно улыбнулся супруге. Ему не хотелось раньше времени развеивать надежды любимой жены на нечто интересное, нечто захватывающее, ранее не виданное. Одним словом, не хотел разрушать её иллюзии о мире маглов, который аврору после многих лет жизни среди волшебников казался лишь пресным, безынтересным отголоском приютившего его в своих объятиях мира, где царит магия, а люди куда более откровенны в своих чувствах, стремлениях, страхах и даже тёмных помыслах. Стоит ли раньше времени посвящать Лилию в эти догмы? Вряд ли: Итан не хотел лишать супругу чувства приближающегося праздника, хоть прекрасно понимал, что по итогу вместо ожидаемого праздника открытий девушка получит звонкую пощёчину серого быта и заскорузлости человеческих отношений.
- Милая, у маглов не принято посвящать женщин в озвученные тобой вопросы глубже общих представлений. Потому вряд ли ты удовлетворишь собственные интересы. 
- О, поверь, я добьюсь своего! - решительно ответила волшебница. - Или ты забыл, куда завел некую волшебницу интерес к сложнейшим областям трансфигурации?
- Знаешь, преодолеть магловские нравы куда сложнее, чем пролезть ночью в Запретную секцию. Тем более, насколько я помню, в ту ночь волшебница так и не смогла отыскать нужную ей книгу.
- Наверное потому, что некий чрезмерно подозрительный аврор следовал за ней по пятам, - Лилия игриво улыбнулась и томным голосом продолжила: - Сложно забыть, как он тогда прижал невинную девушку к книжной полке, зажал ей рот рукой и, приставив к горлу палочку, начал свой допрос.
- Я попрошу Вас, миссис Хилл, не забывать, что в итоге аврор всё же извинился перед молодой волшебницей, и к концу его пребывания в Хогвартсе они расстались хорошими друзьями.
- А я, мистер Хилл, вынуждена возразить: они расстались не просто хорошими друзьями. Я слышала, что в итоге девушка даже вышла замуж за того аврора.
- Чепуха, - Итан нарочито небрежно отмахнулся. - Быть такого не может!
- И правда...
Взглянув друг на друга, супруги расхохотались, и в подобном настроении миновало несколько часов, большей частью посвящённых подготовке к грядущему визиту. Итан вновь просвещал жену в тонкостях магловского этикета, вместе с тем снабжая её полезными советами, дабы девушка лишний раз не давала волю свободолюбивым нравам волшебного мира, а Лилия вносила небольшие поправки во внешний вид аврора, ибо в своём привычном парадно-выходном одеянии волшебник выглядел чересчур строго. Нередко эти по-своему утомительные процедуры прерывались непринуждёнными беседами и шутками, а тем временем момент визита неуклонно приближался вместе с вальяжным ходом стрелок часов Итана.
Около половины пятого вечера облачённые в заранее приготовленные одеяния супруги с замиранием сердца покидали пределы защитного барьера «Кельта».
- Надеюсь, тебя не утомит короткая прогулка? - поинтересовался аврор.
- Нисколько.
- Держись крепче.
Зная, что сейчас произойдёт, Лилия крепко взяла супруга под локоть - и в следующий миг чету Хиллов на несколько секунд поглотила удушающая тьма. Вслед за ней внезапно нахлынул поток свежего воздуха, пронизанного всей плеядой ароматов вечернего дубового леса: Итан трансгрессировал на окраину Гриноука, избрав точкой прибытия безлюдный участок выложенной камнем узкой дороги посреди старого безымянного леса. Между деревьев виднелись немногочисленные огни скромной деревеньки, которая с момента поселения здесь Говарда Джейкоба заметно разрослась и обзавелась несколькими новыми представителями большого «семейства» джентри.
- Гриноук, милая, - протяжно вздохнув, прошептал Итан. - Пойдём. Конечно, в этом мире принято являться несколько иначе, но, думаю, ничего страшного не случится, если мы немного прогуляемся.
Лилия чуть плотнее запахнула дорожный плащ, - здесь было прохладно, - вновь взяла мужа под локоть и, молча следуя за ним, постоянно озиралась, ожидая появления чего-то необычного. Вскоре супруги ступили на мощеную камнем улочку Гриноука, в это время уже пустовавшую, и девушку охватил живейший интерес ко всему, что она видела вокруг. Пристально вглядываясь в каждую мелочь магловской деревеньки с её немногословными обитателями, небольшими аккуратными домиками и скромными дворами, словно пропитанными царившим здесь духом многолетнего размеренного труда, волшебница засыпала мужа многочисленными вопросами.
- Потише, - спокойно сказал Итан. - Не забывай, где мы, - шёпотом добавил волшебник.
- Прости, - Лилия робко улыбнулась. - Честно говоря, я не думала, что всё окажется настолько...
- Обычным? - аврор усмехнулся. - А что ты ожидала увидеть?
- Не знаю. По крайней мере, нечто большее.
- Нечто большее ещё впереди, дорогая, а это всего лишь скудная демонстрация.
- Ну почему же? Здесь мило.
- Возможно, - волшебник пожал плечами. Шляпа-треуголка бросала тень на его лицо, однако это не помешало Лилии заметить кривую ухмылку. - А вот и гнездо моего рода...
Вопреки их не самому бедному положению, дом Хиллов, невзирая на немаленький размер, сложно было назвать примечательным или сколь-нибудь шикарным: строгий внешний вид двухэтажного каменного строения с редкими «прожилками» дерева, лишённого даже намёка на бесполезную помпезность, ярче всяких слов описывал здешних обитателей, потомков негласных основателей Армии нового образца Оливера Кромвеля. Сдержанность и строгость нравов чувствовалась буквально во всём, и единственное, что привносило хоть какие-то краски в портрет угрюмой маленькой крепости - это окружавшая небольшой двор живая изгородь высотой в несколько футов. Ныне она, повинуясь неизменным законом природы, понемногу возобновляла свою зелёную пышность, однако Итан не мог не отметить одно существенное отличие со времён его последнего визита сюда - цветы. «Подножие» изгороди усеивали десятки цветов, и к началу лета это буйство пока что тусклых красок обещало превратиться в настоящее празднество целой плеяды оттенков.
- Хоть что-то мягкое в этом камне, - пробормотал Итан, подрагивающей рукой поправляя на голове треуголку.
- Теперь я понимаю, чем ты вдохновлялся, когда строил «Кельт», - Лилия подняла взгляд на окна второго этажа. - Даже окна такие же...
- Только «Кельт» мне в десятки раз ближе, - отрезал волшебник, совершая последние шаги к тяжёлой двери дома. Секундное колебание - и сжатая в кулак рука словно сама собой стучит по лакированному дереву, и в то же мгновение аврор почувствовал, как пальцы жены впиваются в его предплечье.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем заскрипели петли и дверь отворилась. На пороге супругов встречала молодая светловолосая девушка, на не самом красивом лице которой отчётливо виднелись следы оспы. С натянутой улыбкой она ввела их в переднюю и тихо удалилась, позволяя хозяину дома достойно встретить долгожданных гостей.
- Здравствуй, отец, - тихо поздоровался Итан, снимая шляпу.
Чарлзу Хиллу было далеко за шестьдесят, и вкупе с утратой горячо любимой жены и исчезновением из его жизни старшего сына прожитые годы изрядно подкосили мужчину: чуть сгорбленный и неумолимо лысеющий, Хилл-старший мог передвигаться лишь с помощью деревянной трости, - сказывалась старая рана правой ноги, по сей день носившей в себе часть той роковой картечи. Довершало эту неприглядную картину тяжёлое дыхание старика. Впрочем, в глубине взгляда холодных серых глаз, - точно таких же, как у Итана, - всё ещё таился так и угасший огонёк безумной тяги к жизни, и сейчас, в момент встречи с первенцем Чарлза, он воспылал с новой силой.
- Мальчик мой... - отринув все условности, Хилл-старший со всей оставшейся крепостью старых рук и отцовским трепетом обнял сына. - Ничуть не изменился!
- Да, папа... - спустя несколько секунд Итан мягко отстранился от отца. - Позволь представить мою супругу - Лилию.
Под пристальным взглядом Чарлза девушка, смутившись, густо покраснела, а после неловко поклонилась. Однако, вопреки её ожиданиям, старик лишь тепло ей улыбнулся и коротко кивнул в знак приветствия.
- Она прелестна, - обратился он к Итану. - Но всё же у меня есть опасения, что этой ночью может произойти некий казус, - Чарлз рассмеялся, смутив Лилию ещё больше. Девушка, ища защиты, невольно прижалась к мужу, как и он, даже не подозревая о причине веселья Хилла-старшего.
Причина вошла в переднюю буквально через минуту, ведомая под руку ни кем иным, как облачённым в ярко-алый офицерский мундир Генри Хиллом.
Итан впал в ступор, и вовсе не военная форма удивила волшебника, - именно подобного он и ожидал от младшего брата. Всё дело было в его супруге. Нет, Ребекку Хилл сложно было назвать уродиной, и даже следы всё той же злосчастной оспы на левой щеке почти не портили красивого лица, но при её появлении у аврора возникло впечатление, что в комнате стоит две Лилии. И не только у него: искреннее изумление на лице Хилла-младшего говорило о том, что Генри пребывает ровно в таком же ступоре, и мужчин можно было понять. Девушки до того походили друг на друга, что незнакомый человек наверняка счёл бы их родными сёстрами: одного роста и изящной статуры, с одинаковыми гривами иссиня-чёрных волос, ныне собранных в сложные причёски, и тёмными глазами, Лилия и Ребекка были схожи даже в лицах. Последней каплей стали совершенно одинаковые улыбки...
Которые, увы, погасли, когда их мужья всё же обменялись рукопожатиями. Ледяные натянутые ухмылки и испепеляющие взгляды ясно давали понять, что прошлые обиды братьев никуда не исчезли за прошедшие годы, даже напротив - «настоявшись», стали куда более жгучими и болезненными для обоих. И Лилия это почувствовала, когда Генри всё с той же ухмылкой целовал ей руку: до того обжигающим холодом веяло от этого человека, что девушка едва не отпрянула от него. И, судя по выражению лица Ребекки, Итан мало чем отличался от младшего брата в вопросах эмоционального такта. Радовало, что у мужчин хватило ума не демонстрировать взаимную неприязнь в открытую, пусть она и вылилась в несколько минут напряжённого молчания, когда семейство село за общий стол. 
- Я не буду многословен, - опираясь на трость, Чарлз с немалым для себя трудом поднялся из-за стола. - После всего, что произошло в нашей семье после...после смерти моей жены я уже и не рассчитывал на то, что когда-нибудь увижу двух своих сыновей под крышей этого дома, - тяжёлая ладонь старика легла на плечо Итана, сидевшего по правую руку от отца. - Более того: я не смел и думать о том, что Итан когда-нибудь приведёт сюда свою прелестную супругу, но сегодня, хвала Господу, свершилось почти невозможное.
Краем глаза Лилия заметила тень едкой усмешки на лице своего деверя, которая тут же исчезла, стоило Чарлзу перевести взгляд на младшего сына. Старик прекрасно знал, как к этому визиту относится Генри, и потому остаток своей краткой речи он не просто просил - он умолял своих сыновей забыть прошлые обиды и хотя бы попробовать восстановить былые братские узы, хоть и понимал всю маловероятность подобного развития событий. Особенно после его кончины...
- Надеюсь, мои сыновья и мои невестки услышали старческое брюзжание их любимого отца и свёкра, - улыбнулся Чарлз, возвращаясь на своё место. - По крайней мере, сделали вид...
- Отец... - хотел было сказать Генри, но Хилл-старший одним движением руки прервал его.
- Я всё сказал, Генри. Постарайтесь сдерживать себя хотя бы за ужином. И тебя, Итан, это тоже касается.
- Да, отец, - аврор покорно кивнул и уставился в собственную тарелку.
Лилия хотела было улыбнуться столь непривычному, почти детскому поведению своего супруга, однако в этой краткой сценке не было и намёка на шутливость. Как не было и радости в этой мрачной гостиной: куда бы девушка не посмотрела, всюду её встречали окутанные мягким полумраком голые стены, и лишь изредка - тускловатые, почти бесцветные картины.
- Итан, - обратился Чарлз к сыну через несколько минут. - Не буду скрывать: все эти годы меня крайне интересовало твоё, скажем так, особое отличие. Не мог бы ты хотя бы сегодня поделиться со мной некоторыми подробностями жизни среди подобных тебе людей?
Даже не видя лица мужа, Лилия почувствовала, как он напрягся.
- И что же именно тебя интересует, отец?
- К примеру, твоё место в том мире. Насколько я вижу, ни ты, ни твоя супруга ни в чём не нуждаетесь, так позволь же узнать, кем ты стал среди...среди вас.
- Я самый обыкновенный чиновник одного из отделов Министерства магии, - просто ответил аврор, улыбнувшись краями губ.
- Министерства? - не выдержал Генри. - Магии?
- Именно, - Итан кивнул.
- И чем же занимается это...министерство?
- О, поверь, наша деятельность очень разнообразна. Но основная цель у нас одна: не допустить, чтобы маглы, - обыкновенные люди, лишённые магии, - не прознали о нашем существовании. Вы - это исключение, - добавил волшебник, предвидя очевидный вопрос.
- Интересный расклад, - Хилл-старший почесал подбородок. - Кстати, позволь спросить: где располагается это ваше Министерство?
- Лондон.
- И Его Величество знает о его существовании?
- Безусловно. Министр магии, кроме всего прочего, имеет привилегию личного общения с королевской семьёй.
Генри и Чарлз удивлённо переглянулись.
- А вы с супругой, насколько я понимаю, живёте в Лондоне?
- Нет, - Итан, предвкушая дальнейший расспрос, улыбнулся. - И близко не в Лондоне.
- А где же?
- Северо-западное побережье Корнуолла, в нескольких десятках миль от Камборна.
Хилл-старший недоверчиво покосился на сына.
- Отец, просто поверь мне. У нас есть свои способы быстрых путешествий.
- А каково твоей супруге в той глуши одной, когда ты покидаешь её? Или же у вас есть прислуга?
- Нам не нужна прислуга, отец. Что же насчёт моей жены, то ей без меня некогда скучать: работа в Комиссии по Экспериментальным Чарам сложна даже для стажёров. Но с другой стороны, это прекрасная возможность проявить себя и в будущем занять неплохое место...
- Постой, - сказал Чарлз, подняв руку. - Ты хочешь сказать, что твоя супруга...
-...такой же служащий Министерства магии, как и я, отец.
Пребывая в крайнем изумлении от услышанного, старик переводил взгляд с Итана на Лилию и обратно, не в состоянии принять тот простой факт, что в мире магов женщине позволены такие возмутительные для магла вольности. Волшебница же совершенно не могла понять, почему рассказ её мужа произвёл этот маленький фурор.
- Простите, но...что в этом необычного? - робко поинтересовалась она, вызвав ещё большее изумление на лицах магловской половины семейства Хиллов. Даже молчаливая Ребекка - и та с неподдельным интересом взирала на девушку.
- Anima esuriens etiam amarum pro dulci sumit... - пробормотал Генри, подливая себе и отцу вина.
- Aede tua magnus, aliena sis velut agnus, - парировала Лилия, окончательно вогнав в ступор двух мужчин и обескуражив сидевшую напротив девушку. Итана же происходящее изрядно веселило.
- Держи себя в руках, - шепнул он жене на ухо.
- Должен заметить, - Чарлз сделал несколько глотков вина, - что твоя супруга умеет удивлять. Вам известна латынь? - обратился он к Лилии.
- Для любого из нас латынь - второй родной язык, сэр, - волшебница улыбнулась. - Больше половины дошедших до наших дней заклинаний составлены именно на ней.
Поймав на себе недовольный взгляд Итана, девушка поняла, что зашла слишком далеко, но отступать было некуда: невзирая на явную неприязнь младшего сына и недовольство старшего, Чарлз мгновенно заинтересовался словами невестки и около получаса расспрашивал её об «особом отличии», как он с некоторой опаской именовал магию. Не в меру пытливый, старик всё же оставался богобоязненным англичанином, для которого подобные изнанки жизни, природы и диковинной философии оставались чем-то за гранью дозволенного. А ведь так хотелось одёрнуть полог и хотя бы краем глаза заглянуть за эту грань...
- А не могли бы Вы...продемонстрировать что-нибудь из Вашего, скажем так, арсенала? - в голосе Чарлза нотки страха соседствовали с предвкушением.
- Конечно, сэр, - в мгновение ока в руке Лилии оказалась её волшебная палочка. Непринуждённо удерживая её буквально тремя пальцами, волшебница направила её на пустой бокал и тихо произнесла:
- Агуаменти.
Чарлз завороженно наблюдал, как бокал наполняется чистейшей водой, в то время как Генри едва удерживался от того, чтобы не сшибить его со стола. Офицер прекрасно помнил свою последнюю встречу с проявлением магии, - ту невыносимую, раздирающую тело боль забыть было невозможно, - и потому всякий намёк на волшебство вызывал в нём лишь отвращение. К тому же, он по сей день винил своего брата в смерти матери, хоть и не делился своими подозрениями даже с супругой.
Но в одном, пожалуй, он был солидарен с Итаном: на лицах обоих читалось ничем не прикрытое желание поскорее завершить этот странный водевиль и мирно разойтись. Поскольку сам он был скован в своих попытках приблизить окончание «воссоединения семьи», Генри оставалось рассчитывать лишь на старшего брата, который время от времени недвусмысленно поглядывал на часы.
- Отец, - сказал волшебник, когда время перевалило за восемь часов. - Я не хочу показаться бестактным, но нам с Лилией завтра утром необходимо быть в Министерстве, а время уже...
- Чепуха! Об этом можешь не переживать: ещё с утра Марта подготовила для вас отдельную спальню!
- Но...
- Никаких «но», мальчик мой! Я не могу себе позволить просто так отпустить вас в столь поздний час. К тому же, отсюда до вашего Министерства куда ближе, согласись.
Генри одним махом опустошил бокал. Если вечер был испорчен окончательно, к чему сдерживать себя в пьянстве?..