История Гоши Романова.

IV.

Сидя на уроке русского, Гоша повторял какие-то правила. К нему не приставали те ребята из шайки-лейки футболистов. Но как вдруг к Георгию подсел Валера. Парень недоумевающе посмотрел на нового одноклассника.

— Привет, — начал он, улыбнувшись. — Тебя вчера не было. Это из-за того, что случилось позавчера?

— Отсядь от меня, пожалуйста. И хватит пытаться со мной заговорить. Я не хочу с вами общаться и уж тем более — дружить.

— Почему? — удивленно раскинул брови Валерий.

— Потому что я не вижу смысла с вами дружить. Через два года я выпущусь и все, у каждого своя дорога и своя судьба. Мне не нужны друзья.

— О-у-у, — протянул Валера и кивнул. — Ладно, дружок, давай, до встречи, — он пересел на свое место, а Гоша обратил внимание на сидящую возле окна Катю. Господи, как же она была похожа на какую-то до глубины души знакомую девушку.

Весь урок парень не сводил с девушки глаз. Он молча рисовал ее в своем блокноте. Несколько раз перерисовывая. Она очень ему понравилась. На остальных одноклассниц смотреть даже не хотелось, потому что его влекло к Кате. Она была для него особенной. Она была для него своим безумством. Он хотел ее рисовать и рисовать, потому что ему казалось, что она когда-нибудь поможет вспомнить ему о своем прошлом. Поможет обрести воспоминания, может быть, даже ошибки.

После урока русского, к Гоше подошла Екатерина и сложив руки на груди, надулась.

— Прости, я давно не общался с девушками, поэтому не понимаю твоих действий, — он поднял руки, делая вид, что сдается. Потом рассмеялся и начал собирать учебники и тетради.

— Ты весь урок смотрел на меня и рисовал что-то. Наверное — это что-то плохое и ты мне на лбу член нарисовал, да? А потом этот рисунок пойдет по рукам мальчишек из класса. И все будут смеяться надо мной.

Гоша остолбенел. Он посмотрел Кате в глаза.

— В смысле член... — потупил он взгляд. — Прям член?

— Да, да, Гоша, прям член, — одобряюще кивнула Катя. — Покажи, чтоб я убедилась, что там не член.

Гоша достал из портфеля блокнот и показал Екатерине его рисунок с ней. Девушка раскинула брови, а потом, посмотрев Георгию в глаза, радостно улыбнулась.

— У тебя талант. Мне приятно, что ты меня нарисовал. А говорил, что не хочешь со мной знакомиться, — девушка рассмеялась. — Сядем вместе на алгебре?

Парню даже не верилось, что такая девушка, как Катя, еще раз подошла с ним заговорить. Он улыбнулся и кивнув, пошел вместе с ней в кабинет математики.

По пути они разговаривали о том, что хорошо, когда есть крупица таланта и плохо, когда ее нет.

Зайдя в класс и заняв последнее место на втором ряду, ребята продолжили разговаривать о художестве.

Гоша заметил одну маленькую вещь в ее внешности — это милые ямочки, которые появлялись после того, как девушка улыбалась. Ему это очень понравилось и парень пытался шутить, чтоб снова увидеть ее улыбку и ее ямочки.

По пути из школы, Гоша проводил Катю чуть ли не до ее дома, и попрощавшись, пошел к себе. Сегодня обошлось без приступов, что его очень сильно радовало, потому что Георгий всей душой надеялся на то, что он становится обычным парнем обычной семьи.

— Мам, пап, Алиска, я дома, — прокричал Гоша семье, зайдя в квартиру и снимая обувь. Сегодня у семейства выходной, а у Алисы за компанию.

— Гош, ты прям к обеду, — крикнула из кухни мама. — Ты один? — поинтересовалась женщина и Гоша хмыкнул. Мама точно также безнадежно надеется на начало новой беззаботной жизни Гоши. Думает, что у него появятся друзья, которых он будет приглашать к себе на обед. Она надеется на это, словно ребенок, верящий в деда Мороза.

— Да, — он снял пальто и подхватив портфель, полетел к себе в комнату. — Я не хочу кушать, мам, спасибо, — по пути бросил парень.

Теперь Гоша сидел за уроками. Но улыбка Кати до сих пор не выходила из головы. Да он и не хотел, что б она выходила.

В комнату постучались. Зашла Алиса.

— Гоша, — мило протянула сестренка. — Слушай... Ты же порвал мой портрет...

— Прости, мне очень стыдно за это, — ответил он, не отрываясь от уроков.

— Да нет, я хотела тебя попросить нарисовать еще один. У меня завтра ИЗО, а нам задали свой портрет нарисовать. Гош, у тебя же еще в кладовке есть мольберт с листами, ну что, нарисуешь, по-братски? — девочка рассмеялась, а Гоша, обернувшись, кивнул и улыбнулся.

Ребята решили расположиться в гостиной. Когда все было готово, а Алиса сидела на стуле, Гоша задумчиво смотрел то на сестру, то на мольберт.

— Гош, родной, что это ты такой задумчивый? — подшутил папа. — Влюбился?

— Скорее всего да, чем нет, — хмуро бросил в ответ парень, но продолжил улыбаться.

— О, это уже интересно! Расскажи мне о этой девочке, — Кирилл отложил газету и в упор смотрел на Гошу.

— А портрет? — негромко спросила Алиса.

Гоша начал рисовать.

— У нее большие светлые глаза, — кисточка проведена по листу. — Длинные, очень красивые волосы... — еще одно движение. — И когда она улыбается, у нее появляются ямочки...

Парень настолько увлекся этими рассказами, что он даже не заметил, как быстро портрет был написан. И, протянув его Алисе, он даже сначала и не понял ее возмущения:

— Ой, братик, а на нем не я... — ответила девочка. Отец выхватил из рук этот портрет.

— Гош, это?.. — озадачено и с волнением в голосе начал он.

— Это Катя, пап. Катя с ямочками.

— А, Катя...

— Прости, зайчик, я, кажется, за этими рассказами нарисовал ее, — с улыбкой на лице начал Гоша и озадаченно провел рукой по волосам. — Я перерисую, Лис, — он пошел менять лист и как вдруг остановился возле какой-то двери. — Пап, а тут что? — он указал на нее и потянулся к ручке.

— Не открывай! — буркнул Кирилл и перегородил Гоше путь.

— Я не понимаю. Там что вообще?

— Там наше личное с мамой, туда входить нельзя, — серьезно ответил отец, а Гоша посмотрел на Алису, которая схватила брата за руку.

— Да, Гош, нечего нам там делать. Давай лучше меня перерисуй, — девочка улыбнулась.

— Ну, ладно, — он пожал плечами и пошел к себе в комнату, недоумевая, что же может быть личное между родителями, чего не нужно знать Гоше?