Мы же братья

18

Все эти моменты, а их было довольно много, совершенно ничего не меняли в их отношениях.
Чонгук по-прежнему слишком много думал о хёне, заботился о нем со всей своей девятнадцатилетней неумелостью и регулярно отбивал от распускающих руки хёнов. Ви по-прежнему улыбался как придурок, обнимал всех подряд с их согласия и без, и регулярно оттаскивался за шиворот Гуком от обнимающих его в ответ хёнов.
Намджун кривил губы, чесал затылок, иногда даже что-то бормотал себе под нос, закатывая глаза, но упорно молчал, никак не комментируя действия перебарщивающих с фансервисом младших.
Остальные ребята не смотрели на них косо – все, не то, чтобы привыкли, все просто отдавали предпочтение хорошим отношениям между этими двумя, чем любому, даже небольшому напряжению между ними, которое неизбежно чувствовала вся группа.
Остальные ребята? Пожалуй, возможно, кроме Хосока. Что двигало им, никто не знал, хотя, чем больше проходило времени, тем больше в голову Чонгука лезли разные мысли относительно него.
Но он же не может ревновать Ви к Чонгуку? Хоуп натурал.
Натурал ведь?
Когда Чонгука не было рядом с Тэхёном, с ним сразу оказывался вдруг Хоуп. Повседневный Хоуп – смеющийся громко, улыбающийся открыто, распахивающий свои объятья. Чонгук всегда очень хорошо относился к хёну. Правда. Он любил его лёгкий характер, обожал его такое самобытно-уникальное умение танцевать, его способность сходиться с людьми, которых он очаровывал с полуслова.
Но вот в такие моменты, когда он ошивался рядом с Ви, он откровенно его бесил. Просто из себя выводил.
Да Чонгука разрывало на куски от этого!
Но больше всего его задевало, даже ранило, понимание, что Хоуп прекрасно знал о реакции Чонгука. То есть он всё видел и продолжал.
Это уязвляло Чона где-то глубоко в душе. Это было похоже на какое-то предательство со стороны старшего.
И вновь в голове всплывала та его брошенная фраза «а вот и муженёк подоспел». Что имел в виду Хосок? На что он намекал? Да, он был пьян, но что у трезвого на уме...
В очередной раз, застыв в кухонном проёме, Чонгук застал этих двоих перед холодильником. Ему показалось, что Хоуп зацепил его фигуру краем глаза, но сделал вид, что не заметил его.
- Тэхён-и, - почти пропел он, потянувшись за колой вглубь полок, - хочешь, познакомлю тебя с одним классным парнем, моим приятелем?
- М?
Тэхён задумчиво дожёвывал яблоко, сканируя дверцу холодильника.
- Мой тёзка, кстати, - подмигнул Хосок.
- О, правда? Уа-а, это редкость, - заулыбался Тэ.
- Да, его зовут Шин Хосок, он бывший ольджан. – Хоуп сделал интригующе паузу. – Сейчас он айдол, который, кстати, очень хорошо танцует... Его сценическое имя Вонхо, и он из Монста-экс.
Чонгук так и застыл, открыв рот. Мозги сработали как-то хреново на то, что он услышал. Дико захотелось подойти к Хоупу и вырвать к чертям его язык!
Тэхён тоже замер перед хёном, забыв, зачем вообще лез в холодильник. На его губах расплылась совершенно ненормальная улыбка.
- Ты не шутишь? Я не знал его настоящего имени. – Он с волнением облизнул губы. – Подожди, ты можешь нас познакомить?
Чонгук готов был взорваться. Он сложил руки и скрестил ноги, опираясь плечом о косяк, и нацепил на лицо самое своё хамское выражение – то самое, с поднятой бровью и скептичной ухмылкой.
- Меня на свиданку пригласите, или втроем управитесь? – грубо спросил он. Неформально.
Не до формальностей тут, бл..!
Ребята на кухне вздрогнули, поворачиваясь к макнэ. Ему показалось, или Тэхён действительно дёрнулся, напарываясь на его острый взгляд?
- О, Гукки, - как ни в чем ни бывало протянул Хосок, улыбаясь, - мы тебя не заметили.
Хоуп скрутил крышку колы и сделал большой глоток, как-то невзначай направляясь к выходу.
И это всё? Больше ничего он сказать не хочет? Вопрос Чонгука так и остался без ответа. Хосок проплыл мимо него с улыбкой. В его глазах Гук слишком явно видел горящие искорки азарта.
Какую игру ведёт этот хён?
Макнэ перевёл взгляд на старшего.
Тэхён как-то нервно перебирал пальцами край своей растянутой футболки, взволнованно вглядываясь в лицо Чона.
- Что, рад до смерти? – съязвил младший.
- Гукки, ну что ты...
Чон стремительно подошёл к хёну, отчего тот заткнулся на половине фразы и испуганно вжался в дверцу холодильника.
- Уже думаешь о его блядских губах? – Со злостью зашипел он.
Его, правда, рвало на части. В голове так и стояли картины того, как эти двое знакомятся с лёгкой руки Хосок-хёна, как улыбаются друг другу... Как Ви залипает на чёртовы губы этого ольджана.
И Чонгук плевать хотел! Плевать на то, что Ви – гей! Да пусть он даже не был бы геем, плевать! Плевать, что они на общей кухне, а остальные мемберы сейчас дома, сидят по своим комнатам. Плевать, что Чонгук натурал! Просто насрать!
Он резко подался вперёд, сдерживая в себе рык, рвущийся наружу. Тэхён в панике распахнул глаза, успев только обронить:
- Гук, нет!
И губы Чона накрыли, наконец, эти чёртовы бордовые губы Ви. Так тянуще, так давяще... Чонгук затаил дыхание, впитывая в себя яблочное послевкусие, а потом его понесло...
Чонгук не целовал его, он будто пытался его поглотить, как дементор поглощает души, хотел иссушить его, уничтожить и стереть все его мысли о других чужих губах.
Тэ больно впился ногтями в его плечи, пытаясь отстранить от себя. Гук с силой, со злостью перехватил его ладони, принудительно сплетая пальцы, вжал старшего в холодильник всей своей массой.
Он ворвался языком в его рот, слыша сдавленный протестующий стон. Ви дёрнулся и отвернулся в сторону, буквально вырывая свои губы из плена. Макнэ вцепился пальцами под его челюстью, возвращая голову на место.
- Я ещё не закончил.
Тэхён зашипел змеёй, когда Чон до крови прикусил его нижнюю губу, а потом также нагло снова проник в его рот языком. Он не собирался останавливаться! Он хотел запечатать его губы собой, положить свою отметину, чтобы никто больше никогда даже смотреть в его сторону не смел!
Тэ не отвечал. Он вновь пытался отбиваться свободной рукой, глухо мычал в губы младшего.
- Гук, перестань! – истерично воскликнул он, когда ему дали секундный перерыв на вдох.
Но младший уже окончательно съехал. Он продолжал остервенело насиловать рот хёна, злясь на него всё сильнее. Тэхён явно терял надежду на скорое завершение этого безумства. Его сопротивление таяло.
- Чонгук!
- Ну хватит!
- Прекрати.
- Пожалуйста...
- Гукки-а...
- Н-нет.
Его голос слабел, а щёки уже давно приобрели светло-розовый оттенок. Истерзанные губы припухли, а свободная рука просто повисла на груди младшего, до побелевших костяшек вцепляясь в его майку.
Чонгук неимоверным усилием воли заставил себя хоть немного успокоиться. Он вылизывал рот старшего, медленно, смакуя его, утопая в его яблочном вкусе, запоминая ощущения от этих невероятных губ. Скорее всего... скорее всего этого больше никогда не повторится.
Тэхён так и не ответил ему, но это было не важно.
Чонгук, наконец, оторвался от Тэхёна, прямо глядя в его совершенно невменяемые горящие глаза.
Губы Ви выглядели ужасно, так, словно в них только что по-очереди долбились несколько мужиков. Чонгук с дрожью сглотнул, выбрасывая из головы ассоциации...
Что там Гук говорил про то, что он сделает, а точнее, не сделает, если Тэ его вдруг поцелует? Тэхён, очевидно, был другого мнения.
Секунда на судорожный вдох.
Ви вмазал ему так, что Чон просто улетел в сторону, грудой сваливаясь на пол. Всю левую сторону лица адски заломило.
Тэ окатил его безумным, раскатывающим под асфальт взглядом и пулей вылетел из кухни, прикрывая ладонью рот.