Карточный Домик.

17. Содомия с автоматом.

Как и в течение двух других дней, Тэхён проснулся из-за ужасного зуда, настолько сильного, что этого было достаточно, чтобы его кожа начала выворачиваться. Это было ощущение, которое невозможно игнорировать, потому что он чувствовал, как его кожа смещается, как будто Кан допустил ошибки, спрятанные внутри его повязки, обматывающей его плечо. Из-за отвратительного зуда он был в недоумении, пытаясь выяснить, откуда он исходил. Его плечо, его шея, даже его голова, казалось, были вероятными источниками этого зуда. Когда боль становилась слишком сильной, Тэхён был уверен, что он медленно умирает.
В течение первого дня, принимая опиум Кана, Тэхён не чувствовал боли, скорее просто небольшой дискомфорт. Но после того как он был перемещён в заднюю часть автомобиля и перевезён через столицу в доки, он почувствовал сильную резь. Вчерашняя поездка на лодке, которая длилась слишком долго, сделала его недееспособным из-за полного бессознательного состояния в течение нескольких часов. Благодаря морфину Тэхён почти ничего не ощущал, но даже он не помог ему справиться с морской болезнью. Чонгук пытался заставить его поесть во время путешествия, но всё было зря. Из-за постоянного чувства тошноты Тэхён мог только пить воду. Младший сказал, что ему нужно поесть, но он был слишком слаб, чтоб бороться с болью. Иногда Тэхёну казалось, что Чонгук послал бы его из-за его поведения, но он не делал этого. Другие люди просто молчали, слушая стоны боли, и ненадолго вышли из каюты, пока звуки не прекратились. Лёжа на кровати, плача и потея, Тэхён был уверен, что умрёт.

Но это было не ощущение смерти, к сожалению, это было чувство возвращения к жизни.

Тэхён чувствовал себя намного лучше. Он не был полностью уверен, но надеялся, что это так. Покачивания под ним не чувствовалось, и, кажется, он вспомнил, что в какой-то момент выходил из лодки. Это был туманный беспорядок мыслей и звуков, которые он пытался расшифровать. Часть его надеялась: то, что он испытал, было простой лихорадкой, лихорадкой, которая мучила его в течение дня. Прямо сейчас его кожа всё ещё оставалась довольно тёплой, но, по крайней мере, она не горела, и он надеялся, что это был хороший знак.

Тэхён высунул язык, чтобы увлажнить его губы, но это казалось совершенно невозможным, потому что он был таким же сухим. Он засунул язык обратно и открыл глаза. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что он тянет бинты. Тэхён быстро вытащил руку из бинтов, прежде чем нанести какой-либо вред ране, и почувствовал, что его локоть прикасается к чему-то: он мог сказать, что это было чьё-то тело. Кто бы это ни был, он издал неприятный звук, когда был разбужен. Это было признаком того, что он правильно размышлял: он вернулся в номер в пентхаусе, хотя не был полностью уверен, как это произошло.