Stigma/Ты остался для того, чтобы жить

Three

Sometimes…
I feel I going down and so disconnected.
/The Rasmus/

Из зер­ка­ла на ме­ня смот­ре­ло пу­гало.
От­росшая чел­ка лип­ла ко лбу, ли­цо блед­ное, под гла­зами за­лег­ла си­нева, как следс­твие бес­сонной но­чи. Бла­го, сса­дина на пе­рено­сице прак­ти­чес­ки за­жила.

На Ри за­била мой шкаф одеж­дой раз­ных цве­тов. Она спе­ци­аль­но ис­клю­чила все тем­ные от­тенки, для то­го, что­бы я при­выкал но­сить что-то яр­кое и стиль­ное.

Ро­юсь в шка­фу, на­де­ясь об­на­ружить там хоть что-ни­будь «муж­ское», что-ни­будь, под­хо­дящее для за­вода.
Сла­ва Бо­гу!

Ли­кую, дос­тав из ящи­ка чер­ные джин­сы и тем­но-си­нюю тол­стов­ку. Те­перь я бу­ду чувс­тво­вать се­бя уве­рен­нее, не­жели при встре­че с друзь­ями.
— Ты по­хож на дев­ку! — ржал Джин, уви­дев мою «пуд­ро­вую», черт ее де­ри, кур­тку, ко­торую зас­та­вила на­деть сес­тра.
Тог­да я толь­ко хмык­нул, это ведь бы­ли мои друзья, но по­казать­ся на тер­ри­тории за­вода, оде­тый как пи­дор, я не мог.

Спус­ка­юсь вниз. Еще час на­зад в гос­ти­ной за­кипе­ла жизнь.
На Ри но­сит­ся в раз­ные сто­роны, со­бирая «ос­татки» сце­нария, рас­пи­хан­ные по уг­лам. Вче­ра она поп­ро­сила ме­ня по­учас­тво­вать в вы­чит­ке ро­ли, на что я от­ве­тил сог­ла­си­ем. Джи­су спа­ла в сво­ем ма­неже, а ма­ма у­еха­ла в су­пер­маркет.

В ка­кой-то мо­мент, ле­жа на пу­шис­том ков­ре, мы вы­руби­лись, а ког­да прос­ну­лись, Джи­су, выб­равшись из ма­нежа, пор­ва­ла в клочья то, что ус­пе­ла дос­тать.
В нос уда­рил за­пах све­жес­ва­рен­но­го ко­фе.
Ма­ма пос­та­вила на стол три чаш­ки с аро­мат­ным на­пит­ком и боль­шую та­рел­ку ме­довых ва­фель.
— Бо­же! Что ты на се­бя на­пялил? — воз­му­тилась На Ри, от­крыв рот.
Ма­ма улыб­ну­лась, а Джи­су по­дош­ла ко мне, про­тяги­вая руч­ки со сво­им вол­ну­ющим «оп­па».
Под­нял ее вверх, иг­ри­во чмок­нув в жи­вотик.
— Я на­дел то, что ты мне ку­пила.
На Ри хму­рит­ся, под­хо­дит ко мне.
— Ты что, ра­зучил­ся чи­тать? Я же под­пи­сала все ящи­ки. Эти ве­щи, — дву­мя паль­ца­ми тя­нет за ткань тол­стов­ки, — для чис­тки бас­сей­на, а не для вы­ез­да на ра­боту.
— На Ри, ос­тавь его в по­кое, — спо­кой­но го­ворит ма­ма, — да­вай­те за стол, жи­во!
— Ко­пать­ся в рыбь­их киш­ках и так сой­дет, — фыр­кнул я.
На Ри стук­ну­ла ме­ня в пле­чо, а Джи­су в от­вет шлёп­ну­ла ее ла­дош­кой.
— На Ра, бац! Оп­паа, — ска­зала ма­лыш­ка, ут­кнув­шись ли­чиком мне в шею. Ма­ма, прыс­нув от сме­ха, се­ла на стул.
Сес­тра те­ат­раль­но всплес­ну­ла ру­ками:
— Од­ни пре­дате­ли вок­руг. Ме­ня зо­вут На Ри, ма­лень­кая ты во­нюч­ка! — шу­тя щи­па­ет Джи­су за нож­ку.
— На Ри — во­нюч­ка! — го­ворит ма­лыш­ка, за­лива­ясь звон­ким сме­хом, зас­та­вив нас всех не­удер­жи­мо хо­хотать.
— Вос­пи­тывай свою дочь, жен­щи­на, — сес­тра са­дит­ся за стол, по­дод­ви­гая к се­бе круж­ку.
— Ка­кую из дво­их?
Ма­ма иг­ри­во под­ми­гива­ет мне.
Нап­ря­жение от­пуска­ет пле­чи.