Сказка закончилась. Музыка отыграла.
И королеву свергли, покуда хватило сил.
На гильотине бедная голову потеряла:
Так решено Конвентом. Он же её казнил.
В холодном спокойном взгляде
свирепости ноты играли,
а платье сменилось тряпкой, оставшейся от рабынь.
И ладно бы только платье,
с семьёй попрощаться не дали;
не дали пера, бумаги, не дали писать судьбы.
Маркиз приготовил планы:
бежать от сомнений всяких, бежать от закрытых крепостей и от больных людей.
Её заперлú жандармы
в клетке пустой из стали, и думалось о свободе, и сердце в груди грубей.
В судебном и гул и ропот, и сплетни как дикие пляшут,
а дети в глуши далёкой хотят снова видеть мать.
Но только судья не скажет: не жалует адвоката,
и суд не решает слова сей матери и сказать.
Постригли её на утро,
на руки надели цепи. Палач уж стоит готовый в багряной красе очей.
А свет ледяной перламутра
на небе лучами скачет. Мария Антуанетта не тратит пустых речей.
И лестница эшафота совсем уже не пугает,
она, поднимаясь, смотрит куда-то в пустую даль.
Ложиться под нож как будто на перья своей кровати,
о Сон королевы вечный, скорее её ужаль!
Двенадцать-тире-пятнадцать часы пробивают ровно.
А труп королевы бренный лежит на мирской земле.
Не нужно читать нотаций, и так уже всё понятно.
В глазах блеск тихонько скачет, с секундами всё тусклей.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Осенние мотивы
Poetry...Осень - это мой дом. Это приют для всех моих печалей, это плоть и кровь моих писем, это колыбельная для моего уставшего сердца, это моя душа. Прекрасная осень! Спасительница, утешительница.
