Handcuffs as a social experiment.

Глава 1.

Если кратко рассказать об истории попаданий Юнги в неприятности или любые странные и неудобные ситуации, то пока что это не всегда происходит по вине Ким Тэхёна, но это настолько часто оказывается именно так, что он даже заслуживает почетное упоминание, когда говорят о плохих решениях в жизни Юнги. Случайно он оказался замешан в краже собаки, стоял на холоде в худи и трусах, когда Тэхён объявил пожарную тревогу. Многократно выгуливал чертову ящерицу Тэхёна на поводке, когда тот был занят и не мог сделать это сам. Так что когда он просыпается прикованным наручниками к другому человеку, первой мыслью сразу же становится мысль о том, что Тэхён причастен ко всему этому. Первое, что он чувствует при пробуждении, это тупую боль в правой руке, потому что его локоть оказывается неестественно вывернут. Вторая вещь, которую он замечает, это то, что он не в своей спальне, он не может сказать, где именно находится, поскольку всё ещё не до конца проснулся и потому что не может, по сути, поднять голову с постели, которая, к слову, пахнет очень приятно и, возможно, знакомо. Третье - он не один в этой постели. Рядом с ним комок из одеял, под которым, он точно уверен, находится человек. Наручники становятся четвёртой вещью, что он замечает, и то лишь потому, что он попытался двинуть рукой, чтобы сменить позицию на более удобную, и понял, что она застряла или, скорее, что что-то мешает ему. Что-то металлическое поблескивает вокруг его запястья. Выглядит как серебряный браслет. Как... он садится, оперевшись на локоть, и поднимает руку. Металл врезается в кожу, и Юнги тянет вверх короткую цепочку из трёх металлических соединений и чью-то ужасно тяжелую руку с таким же кольцом вокруг запястья. Ага, это наручники.

Окей.

Наручники в контексте спальни - не совсем незнакомое чувство для Юнги, если быть честными, но, во-первых, он определенно точно не занимался такого рода деятельностью прошлой ночью, во-вторых, обычно ты не приковываешь себя к партнеру и, в-третьих, это вообще не те наручники, что предназначены для секса. Они выглядят и ощущаются как реальные наручники для арестов, чёрт возьми. Юнги роняет руку с глухим стуком. Тяжеленная рука, очевидно, принадлежит телу под одеялом. Почему-то в тот момент, когда комок начинает шевелиться и бубнит тихое «оу», Юнги начинает казаться неплохой идеей ходить с оторванной рукой.

«О, срань господня, пожалуйста, нет, - мелькает первой мыслью в голове, когда он узнает голос, но вместо этого произносит только: - ебать».