There are liable to be aftershocks.
some stupid movie about an
earthquake, apparently
Капитан Симон Дюпре слушал нескончаемую тираду врача, пересыпанную медицинскими терминами, и думал, как ему повезло служить в космофлоте. Капитан боевого корабля — да и любой член команды, если уж на то пошло, — несет ответственность только за корабль и команду в целом. Редко за кого-то конкретного. Это командир десантного взвода видит, как его подчиненных выщелкивают по одному — из снайперки, плазмогранатой, виброножом. Да, иногда космические корабли берут на абордаж, но чаще просто разносят в пыль прямым попаданием. Так что в космическом бою выживают или все, или никто.
«Аквитания» сбила пять вражеских «гончих», не получив ни единой пробоины, не потеряв ни единого человека убитым. Но Вернье, старший канонир, до сих пор был в индуцированной коме после операции на черепе. В бою его приложило о переборку: черепно-мозговая, кровоизлияние в мозг. Врач уверял, что прогнозы для старшего канонира хорошие, едва ли не оптимистические, и после физиотерапии и некоторого периода адаптации он сможет восстановить до 90% высших функций коры головного мозга. В переводе с медицинского арго, Вернье будет выздоравливать долго, и вполне возможно, все закончится отставкой по состоянию здоровья или переквалификацией. После кровоизлияния в мозг не так много шансов остаться хорошим стрелком.
Дюпре назначил бы командиром орудийного расчета Рикконе, но у Рикконе рука все еще была в гипсе, и вообще, весь поголовно орудийный расчет щеголял разнообразными швами и повязками. «Аквитания» шла слишком низко на планетарных двигателях, бомбя посадочные площадки космопорта. Что-то внизу рвануло — генератор или топливная цистерна, и «Аквитанию» шваркнуло взрывной волной.
Лагранжу прострелили плечо уже позже, когда они высадились и вступили в перестрелку с экстремистами. Кадет Юлтайнен, новый стажер-навигатор, Dieu merci, послушно остался в рубке и пребывал в отменном здравии. С уколом стыда и раскаяния Дюпре вспомнил его предшественника, кадета Заваду. Формально стажировка Завады закончилась, и его перевели, сразу после боевого вылета в Асти-Мартини. Сколько продержится Юлтайнен? Надо же, война давно закончилась, а бои все еще идут, и служить на боевом корабле все еще небезопасно.
Потери среди личного состава: трое. «Убитыми: ноль» — это единственное, что приятно было написать в рапорте. Рикконе не сможет стрелять еще три недели, пока не снимут гипс. Лагранж проваляется в больнице недели две, пока приживаются пересаженные ткани. Один Дюпре вышел из дьявольской переделки без единой царапины.
