Теперь ты айдол

Часть 8

Туман стелется невысоко над землёй, обволакивая надгробия и памятники, и птички напевают свои утренние трели. Перед одним из надгробий прямо на земле сидит молодой парень в позе лотоса и покачивает маленькую девочку, спящую на его ногах. Дорожки слёз ещё не высохли на её личике, а лёгкое летнее платье было крепко сжато в её маленьких кулачках. Парень тоже плакал, он всегда плачет здесь. Говорят, что время лечит, но боль всё еще терзает его везде и всегда, всё напоминало о ней.

Он будто свихнулся и каждый раз видел её, сидевшую перед ним и совсем​ не изменившуюся за три года. Ему казалось, что она разговаривала с ним.

— Знаешь, Чиджин, — он посмотрел в родные глаза, в которых уже давно не теплилась жизнь. — Юнги вчера подарил Юнмин синтезатор. Он сказал, что хочет, чтобы она играла на нём, как ты когда-то, когда помогала ему.

— Да, —  услышал он голос. —  Если бы он работал один, то не знал бы отдыха, глупенький трудолюбивый Юнги. — девушка усмехнулась и перевела глаза на спящую дочь.

— Парни очень её любят. Души в ней не чают, — парень улыбнулся, поглаживая девочку по волосам. — У неё твой характер. Недавно, кстати, она разбудила Юнги-хёна тем, что столкнула с кровати, прям как ты.

Воспоминания о днях, проведенных с Чиджин, снова нахлынули на него. Одинокая слеза упала на холодную землю.
— Мне, наверное, нужно сказать тебе. Твоя мама... Она так и не вышла из той комы, в которую впала после твоей смерти. Твой отец решил отключить аппарат, завтра похороны.

У призрачной Чиджин погрустнел взгляд и дрогнули губы.

— Я скучаю... Если бы не Юнмин, в моей жизни не было бы смысла. Я... так виноват, что не заметил очевидного. Ты же жаловалась иногда на боли в груди, а когда я заикался о больнице, говорила замолчать и не беспокоиться. Я такой дурак, что не настоял на этом. Прости...

— Ты не виноват, Гуки... — девушка хотела протянуть руку, но, опомнившись, опустила её и обхватила колени . — Да и вообще, тебе надо найти для Юнмин маму и быть счастливым, ты это заслуживаешь...

— Нет, я не могу. Я любил, люблю и буду любить только тебя, Джинни, как бы банально это не звучало. Я не могу отпустить тебя... Так хочу увидеть, прикоснуться, обнять тебя. Скоро увидимся, любимая, — хмыкнул Чонгук, вставая и аккуратно держа спящую девочку на руках.

— Надеюсь, не скоро, но я буду ждать... — исчезая, прошептала Чиджин.

                                   ***

— Хей, Юнмин-а! Я ждал тебя, мелкая! — воскликнул Тэхён, когда отец и дочь вошли в квартиру, и наклонился, подхватывая девочку.

— Я не мелкая! — возмутилась Юнмин, но всё же повисла на шее парня.

— Тэ, пожалуйста, поиграй с ней недолго. — бросил Чонгук, уходя из гостиной в их с Чиджин спальню.

Он подошёл к полке, на которой стояли фотографии девушки. Парень разглядывал такое любимое лицо и снова заплакал, беря в руки бумаги, лежавшие на той же полке. Столько раз он перечитывал причину смерти и винил себя за свою слепоту. Как он мог не видеть очевидного? И снова он прошелся по этим строчкам:

"Причина смерти: мерцающая аритмия."

— Прости, милая...