Child of vice

Былое

Девушка с немым ужасом окидывала взглядом незнакомца, рассматривая его насмешливые глаза, что всем видом показывали презрение к ней.

— Долго на меня ещё смотреть будешь или, может, в дом пустишь? — юноша поправил прическу, отряхивая рукава черного пиджака.

— Д-да, конечно, проходите, — вампирша засуетилась, приглашая гостей в зал, где уже все были в сборе.

Старик-охотник не выдержал, бросившись в объятья внучки, и та, с радостью в глазах, прижалась к нему, чувствуя, как на глазах наворачиваются слезы.

Дедушка отвёл Лиссу в сторону, рассказывая то, чего девушка не знала и вовсе. Она услышала много тёплых слов в свой адрес, старик даже был готов забрать родственницу к себе, но та прекрасно понимала, что отец ей уйти не даст.

— Прошу минуточку внимания, — Шу постучал по бокалу, приглашая всех за стол. — Итак, семнадцать лет назад был заключен договор, по которому вампиры и охотники должны жить в мире, семнадцать лет назад я связал свои узы с человеком, и дитя, что породили эти узы, стало символом мира между нашими расами. Лисса, пройди ко мне.

Бессмертная, трясясь от страха, подошла к отцу, смотря на гостей, пока тот рассказывал о пунктах договора и их исполнении. И, чувствуя на себе взгляд брюнета, девушка сжималась, ощущая, как сбивалось дыхание.

Речь закончилась и парень, которого вампирша так боялась, изъявил желание пообщаться с ней для вынесения окончательного вердикта. И это было для дочери Шу самым страшным испытанием, ибо она знала, что охотник против этого мира, но может дать согласие, если его условия будут выполнены.

— Чего трясешься? — усмехнулся юноша, приглашая особу в одну из спален.

Лисса влетела в помещение, отходя к одному из окон, где светило солнце, неприятно опаляя бледную кожу.

Эта комната была единственной, где светило могло разгуляться по светлому паркету и нежным бежевым обоям с еле заметным орнаментом. И мебель, сделанная под стиль семнадцатого века, добавляла месту заметной роскоши, а мягкие ковры из шкур животных подчеркивали раскованность интерьера.

На столике и камине стояли веницианские вазочки с чайными розами цвета спелого персика и декоративные бусы, чьи крупные шарики были разбросаны по полу, будто так и задумано. Туалетный столик «содержал» на себе множество флаконов с парфюмом и разными прелестями для женщин.