Настоящий монстр

1

Сентябрь выдался сырым и туманным. Мне, привыкшей к теплому климату Небраска, приходилось то и дело ежиться от холода. Наши новые соседи, прожившие в северных штатах всю свою жизнь, высказывали свое удивление: мол, осень будет слишком дождливой. Но еще больше их удивлял тот факт что из теплого, прекрасного Небраска я и отец перебрались сюда, на болотистый и заросший густыми лесами север. Мой отец, на лице которого обычно играла чуткая и добрая улыбка, от подобных вопросов будто каменел. И только я знала, в чем дело. Знала, почему в глазах гаснет привычный живой огонек, почему его губы сжимаются в тонкую линию.Он бежал. Бежал от прошлой жизни.Когда нас бросила мама, мой папа не стал долго засиживаться на месте. Его, пожалуй, в городе ничего и не держало.— А как же работа, пап?— спросила я, когда он зашел в мою комнату проверить, упаковываю ли я вещи.— Не волнуйся, крошка Сью,— он часто с улыбкой называл меня так, но сейчас на лице была маска, не пропускающая ни одну эмоцию.— Я- крепкий, здоровый мужчина. Для меня везде найдется работенка.Так и случилось, что я сейчас стою в своей новой комнате в домике возле леса и задумчиво оглядываю свои владения с чемоданом в руке.— Пап?— позвала я, подходя к коробкам, сваленным в углу.— Тут чьи-то вещи.Я заглянула в одну из коробок. Тетради, карандаши, книги.— Это осталось от прошлых хозяев.— крикнул отец снизу.— Кажется, тут жила девочка. Примерно твоего возраста, Сьюзен. Это, вроде-бы, ее.Я кинула на кровать дорожную сумку. Нужно будет разобрать коробки потом. Вдруг найду что-нибудь полезное.Из окна открывался вид на лес. Зеленые сосны тихо шелестели ветками. Мое внимание привлекла старая водонапорная башня, расположенная совсем близко от нашего дома- стоит лишь в лес зайти, и вот уже заброшенное здание откроется во всей красе.Я упала на кровать и, раскинув руки, принялась разглядывать потолок. Новый дом, новый город, новая школа. Новая жизнь. ***На следующий день рано утром я вошла в новенькое, ничем не примечательное бетонное здание со спортивной площадкой на заднем дворе- в мою новую школу. Коридор встретил меня шумом голосов и смехом идущих мне на встречу парней и девушек. Втянув голову в плечи и стараясь занимать как можно меньше места в этой толчие, я стала медленно прокладывать себе путь к доске объявлений, на которой по моим скромным подсчетам должно было находиться расписание.Удар в плечо сбил меня с ног. Я поморщилась от боли, а рюкзак полетел на пол, попутно рассыпая все свое содержимое.— Смотри под ноги.Я подняла глаза. Меня обступили четыре парня. Как видно, в одного из них мне посчастливилось врезаться.До этого я жила в довольно крупном городе, но слухи о не блещущих интеллектом подростках, которые бьют своих ровесников за школой, лишь бы отжать денег, доходили и до меня.И именно об этих слухах я и подумала, смотря в осоловевшие от чувства собственного величия глаза парней.Я потянулась за вещами, лежащими на полу.— Что это за хрень?Я уже почти запихнула все обратно в рюкзак, как вдруг нога в грязном ботинке опустилась на раскрытую книжку с моими рисунками. Это была моя драгоценность.В Небраска я начала коллекционировать цветы. Моя слабость. Я часами могла любоваться на сорванный полевой цветок, пока тот не завянет, потом бережно вкладывала его в книгу, засушивала, а потом аккуратно перерисовывала каждый листик в альбом. На развороте, куда опустился грязный кроссовок, красовался сухой цветок и его зеркальное отражение, нарисованное карандашом.— Убери ногу.Парень лишь усмехнулся. Я зло посмотрела на него.— А если нет? Что ты мне сделаешь?— он насмешливо оглядел меня с головы до ног: темные джинсы, кроссовки и желтый дождевик, который я так и не успела снять. Кажется, его насмешил желтый цвет, так что он весело добавил:— Цыпленок.— Джордж Сэлмон!Парни повернули голову. К нам, стуча каблучками, шла молодая женщина лет тридцати. — Оставьте свои штучки. Идите в класс.Он с досадой посмотрел на друзей. Видно, они уже обдумывали, как бы на до мной поиздеваться.Пока силуэты парней растворялись где-то в конце школьного коридора, молодая учительница помогла мне подняться на ноги.— Не стоит тебе с ними связываться,— сказала она с улыбкой,— Они- полные отморозки. Я недоуменно уставилась на нее. Непривычно было слышать, что человек буквально озвучил мои мысли. Тем более, если этот человек- учитель.— А вы- мисс...— Джонсон. Мисс Джонсон. Учитель литературы.Мисс Джонсон увлекла меня за собой, показывая дорогу в класс. Проходя мимо доски объявлений, я заметила кое-что. На маленьком столике прямо под расписание предметов стояла фотография темноволосой улыбающейся девушки. Рядом было зажжено несколько свечей. Пламя подрагивало, рискуя погаснуть из-за любого порыва ветра.— Что это?Учительница обернулась.— Нечто не слишком веселое,— сказала она, продолжая тянуть меня за собой дальше по коридору.— Месяц назад пропала девушка. Кристина. Говорят, умерла. Но многие считают, что сбежала. Во всяком случае, тело так и не нашли. Ее семья уехала из города вскоре после этого. Ох, какой же она стервой была. Кстати, была девушкой того, кто сбил тебя с ног сегодня. — мисс Джонсон улыбнулась грустной улыбкой.— Жалко, конечно, девочку. Она хоть и многим палки в колеса ставила, но обладала, как это говориться, просто прекрасной живостью ума. Знаешь, а она жила в том доме на окраине. Ну там, где еще старая водонапорная башня.По моей спине пробежал холодок. ***Я облюбовала лес, к которому подходил наш дом. Лишь только кончались занятия, я мчалась под деревья и возвращалась только к ужину, который отец неизменно заказывал в местной тайском ресторанчике.Я любила ходить по мягкому мху, любила смотреть, как к моим ногам подползает туман, пока я выискиваю цветы, чтобы вложить их в мою книгу. Мрачность леса меня не пугала.Хотя папа сразу же запретил мне ходить в нем в одиночку, я неизменно нарушала его запрет. Уж слишком меня манили листья дуба, тополя и осины, лежащие среди темных стволов. Они словно ждали, пока я их нарисую у себя в книге.Хотя я с досадой отметила, что никак не могу найти ни один лист красного клена. Я знала, что в этих лесах он растет. Он бы стал жемчужиной моей коллекции. Сидя на плоском камне в густой чаще я задумчиво вывела на пустующей странице: «Acer rubrum- красный клен»Сзади хрустнула ветка. Я напряглась, а в груди ни с того ни с сего заворочался страх. Это не была белка, не был олень. Не было живое существо. Но шестое чувство подсказывало- сзади меня кто-то был.Ни звука.Я боялась пошевелиться. Из чащи снова пополз туман, а руки мои похолодели. Наступило какое-то оцепенение- с места не сдвинуться.— Сьюзен!Я как-будто снова научилось дышать. Оцепенение спало, резко развернулась. Сзади никого не было.— Сьюзен! Говорил я тебе, не ходить сюда!— это был мой отец.— Уже семь вечера. В таком местечке сейчас наверняка уже кто-то шестой труп закапывает.Я поднялась с камня и отправилась вслед за папой. Надо будет потом все-таки отыскать здесь клен. ***—Ты когда-нибудь разберешь эти коробки?— поинтересовался отец, стоя в дверном проеме моей комнаты с чашкой кофе в руке.— Ты знал, что тут раньше жила семья, в которой убили девушку?Папа напрягся. Напускная суровость прошла, уступая место удивлению. После того, как мисс Джонсон сказала мне о Кристине, я не поднимала эту тему дома. Я думала, папе нужно свыкнуться с собственными душевными ранами, осмыслить все, но смотря в его лицо, я поняла кое-что.— Тело не нашли. Она пропала без вести.— Так ты знал?!Он виновато посмотрел на меня.— То есть мы живем в доме, где один из прошлых владельцев стал жертвой преступления? И ты не сказал мне?Во мне вскипала злость.— Нам незачем было думать о мертвых. Нужно думать о том, как устроить собственную жизнь.— Ты мог бы хотя бы сказать! Мне почти восемнадцать, я давно не ребенок. — Тебе всего семнадцать, Сьюзен.Я видела, он тоже злиться.— И знаешь что? Это же ее комната. Это — я кивнула в сторону коробок— ее вещи...— Так разбери же их наконец!— отец повысил голос, слова перешли в злобный рык.Секунду царила тишина.— Это теперь твоя комната. Твой дом. Просто живи нормальной жизнью. Заведи друзей. Ходи в школу. Не смотри на меня осуждающе, ничего уже не будет как прежде.Он вышел захлопнув за собой дверь.Я подошла к коробкам. ***Тетрадки по химии, карандаши, старые учебники— все это принадлежало Кристине. Я уже битый час возилась с ее вещами. Выбросить или присвоить что-либо не хватало духу. Пожалуй, отнесу это на чердак.И вот я добралась до дна последней коробки. Ничего интересного. Лишь рисунки. я задумчиво открыла альбом. С первой страницы на меня смотрел человек в строгом черном костюме. Хотя «смотрел»- сильно сказано. У него не было лица.Я перевернула страницу. Снова он. Только уже его силуэт среди деревьев. В уголке листа я разобрала надпись: «Вижу его вечерами.»На следующей странице снова он. И еще. И еще. Переодически встречались надпись, сделанные неразборчивым почерком: «Смотрит.» или «Кажется, я рехнулась.»Из альбома выпала помятая книжная страница. Кажется, что-то о второй мировой. На ней стоял штамп библиотеки, а на другой стороне снова был он- «безликий», как мысленно окрестила я его про себя.Я закусила нижнюю губу. Что-то было в этих рисунках. Что-то, что будоражило кровь. Дата, поставленная на последнем рисунке на библиотечном листе давала понять, что сделан он был в сентябре этого года. Тогда, когда пропала Кристина. Мне требовалась всего минута на размышления, а потом я набрала номер на телефоне и позвонила.— Мисс Джонсон?— Сьюзен? Звонишь по поводу эссе о «Гамлете»?— Скажите, у нас в городе есть библиотека?