[Под Редакцией] Ищи меня в объятьях Хёна | Look for me in the arms of Chen

▽24▽ "Развяжи"

Юнги меняется сразу же, после того как они попадают домой. После того как входные двери закрываются, Чимин оказывается прижатым к стене, а Юнги тянет губы в доминантной улыбке.
- Малыш, - он соскальзывает ладонью на шею Чимина и пока что несильно сжимает её пальцами, прижимая мальчишку затылком к стене, - У меня для тебя сюрприз.
- М-м, папочка, и какой же? - довольно лепечет Чим, прикусывая губки. Такая власть всегда манила его и привлекала.

Юнги склоняется над ухом Чимина и, порыкивая, произносит:
Свечи... и верёвки...
Чимин кивает и осторожно выпускает из рук свою сумку. Он скидывает с себя пальто и послушно идёт к кровати, где садится на край, ожидая Юна. Юнги тащит из нижнего ящика шкафа приобретённый пакет из сексшопа с тугими верёвками и интимными свечами. Кровь вскипает от одного лишь представления, как Чимин послушно открывает ротик и насаживается на член, как Чимин умело раздвигает ягодицы и просит, чтобы папочка трахнул его в попку, но сейчас игра ужесточится: в действие пойдут верёвки и воск. Юнги дрожащими отнетерпения руками стягивает  себя джинсы и футболку,  тормошит коробку и достаёт  веревки. После этого он без всякой осторожности снимает  с Чимина брюки, а рубашку  разрывает, рыча от злости:  некогда ему морочиться с  пуговицами, а новую рубашку  он купит завтра. Хоть десять, сейчас не до этого. Юнги властно подминает  Чими под себя и яростно  целует в губы. Сминает своими,  покусывает, посасывает, грубо  изучая хрупкое тело своими  руками, но не переходя границы. Синяки на любимом теле он будет оставлять лишь на ягодицах,  иногда бёдрах, но никогда не бить любимого мальчика.
Чимин сходит с ума от такого Юнги.  Возбуждение рождается от одного взгляда, от прикосновений кожа покрывается мурашками и покалывает. Мальчик послушно открывает ротик, чтобы папочке было удобнее, и ножками обхватывает чужой торс. Да, от вида верёвок совсем чуть-чуть страшно, но он доверят Мину, зная, что тот никогда не перейдёт границ. Юнги тянется за первой веревкой и умело, как научился по видеоурокам, красиво перевязывает торс тяжелыми светло-коричневыми бичевками, что словно разрезают бледную кожу Чимина. Следом перевязывает плечи и руки, опоясывает тонкие запястья и любуется проделанной работой. Тело Чимина, что с веревками, что без них, всегда было красивым и эстетичным, правильным. На его фигуре любая одежда,
даже мешковатая, смотрелась идеально - и Юнги это нравилось. Конечно, сейчас ещё больше ему нравится послушание. Чимин знает и умеет себя преподнести правильно.
- Я хочу тебя сфотографировать, на выдохе произносит Юнги, чувствуя сильное напряжение в нижнем белье. Чимин кивает, молча кусая губы. Юн первый, но точно не последний раз фотографировал его изящное тело. Мин прикрывает глаза, чувствуя, как дыхание сбивается к чертям от желания и приятного напряжения. Пока Юнги делает снимки, Чимми лежит смирно, ожидая дальнейших действий Юна.
Юнги сегодня выступает в роли доминанта-фотографа, который крутит малыша и так, и эдак, подставляет свои руки, хватается за края веревки и фотографирует. Когда башню срывает окончательно, Мин избавляется от смартфона, кидая его куда-то в подушки, и достаёт со дна коробки красивый атласный платок темно-фиолетового цвета. Бережно завязывая Паку глаза, довольный собой, касается мягких губ Чимми и надавливает на них пальцами, заставляя приоткрыть рот. На самом деле он это делает не с целью подготовки или ещё чего-то. Просто когда Чимин лижет пальцы и обсасывает их до самого основания, он теряет рассудок. И Чимин, конечно, знает как порадовать любимого, потому приоткрывает рот и осторожно вбирает в него фаланги, пробегаясь по ним языком и довольно мыча. Мальчик послушно ласкает каждый палец и разносит по ним вибрацию от мычания. Альфа, кажется, заведён уже до предела. Атласная лента на глазах тоже не просто так, а для того, чтобы каждое движение и ласка не была предугадана. Чимин слышит щелчок спички,
наверное, Юнги поджигает свечи...
Мин же, действительно, поджигает свечу из красного воска. Кончиками пальцев он проводит невидимую дорожку от кадыка до пупка, цепляя веревки, а затем приступает к самому интересному. Юн начинает с грудной клетки, потому, склоняя свечу где-то
в пяти десятках сантиметров от желанного тела, ждёт, когда сорвётся первая капля. Когда кровавый воск каплей приземляется на фарфоровую кожу, мальчишка вздрагивает и сдавленно мычит. Горячее прикосновение одновременно приятное и болезненное, кожа
покрывается мурашками, а шустрый язычок проходится по пересохшим от возбуждения губам.
-Ещё, - просит Чимми, ерзая в веревках. Мин усмехается и слушается, каплю за каплей оставляя на грудной клетке, а затем и на плоском животике. Спуская свободной от свечи рукой нижнее белье с плотных бёдер, Парень поглаживает аккуратный пенис Пака, не забывая рассекать его красивую кожу на животе, руках и груди яркими каплями воска. Чи выгибается в струнку, тихо стоня от прикосновений и капель воска, что оставляют жжение на местах падения. Он больно кусает губы и бёдрами толкается навстречу рук Юнги. Ему так нравится, когда папочка играет с ним. Юнги одним движением руки заставляет Чимми перевернуться на животик, а  затем подтягивает бледные ягодицы к себе, шлепая каждую нежно и без остервенелости. Пока Пак вжимается лбом в постель, он снова не жалеет воска, только теперь срывает огненные капли на лопатки и плечи, красивый изгиб позвоночника и ямочки на пояснице. Чимин уже более открыто стонет, извиваясь, тем самым натягивая верёвки на теле, что оставляют красные борозды. Когда яркие капли приземляются на тело, видно, как перекатываются слабые мышцы на спине и ножках парня. Юнги возбуждается от стонов Чимина до предела, но впереди самое интересное. Выдыхая, Мин оттягивает момент и своего, и удовольствия Пака, но через секунд тридцать раздумий все же капает раскалённым воском на бледную половинку. Капля срывается в побеге, а затем, словно пойманная, застывает, обжигая фарфоровую кожу недовольством. Чимин же, напротив, просто сходит с ума
от того, что видит, потому снова склоняет свечу над второй ягодицей. Но и это детские забавы по сравнению с тем, что он сделает сейчас...
Юнги закусывает пухлую губу и, довольный собой и своей смекалкой, склоняет свечу вновь, только капля в
аккурат капает на ложбинку меж ягодиц и стремительно скатывается по чувствительной коже, конечно же, задевая анальное отверстие. Чимми вскрикивает, сжимая пальчики на ногах. На глаза наворачиваются слезы от боли и одновременно удовольствия. Мальчик часто дышит, стараясь чуть успокоиться, но с каждой каплей все сложнее и сложнее понять, что в нем
происходит, так как похоть с болью смешиваются в чистый ад.
Тебе нравится, сучка?
ласково спрашивает Юнги, но тут же ударяет Чимина по ягодице, оставляя красный след в виде ладони на бледной коже. Он расплетает веревку на тонких запястьях и ставит
горящую свечу в стакан на прикроватной тумбе, тут же отдавая приказ:
Покажи мне свою дырочку.
Пак на дрожащих ногах, встаёт в коленно-локтевую, ручками вцепляясь в подушку, и оттопыривает попку. Он медленно заводит ручки за
спину, оставляя опору на плечах, и разводит ладонями бледные половинки.
Умничка, - с придыханием
хрипло произносит он и
снова тянется за свечой.
Огненные капли снова срываются прямо на промежность, в аккурат скатываются по шовчику мошонки и заставляют сердце Юнги отбиваться в бешеном темпе. Чимин хрипло и Конечно, можно было бы помучить мальчишку ещё немного, но сейчас Юнги больше мучает себя, потому что взять Пака, такого беззащитного, в воске и дрожащего, хочется сейчас же, немедленно. Мин откидывает потушенную свечу в подушки и склоняется над промежностью Пака. Теперь нежную кожу и колечко сжатых мышц обжигает не воск, а горячий и проворной язык Юнги. Вместе с непринужденными ласками Юнги стягивает с себя нижнее белье до колена. Чимми громко мычит и вертит попкой отчаянно, стараясь не пищать от удовольствия.
-Юнги~я, вы... выеби меня уже!
-Тихо -  рычит он. Он сжимает ягодицы Чимина пальцами, продавливает кожу и продолжает ласкать тугую дырочку языком. Когда стоны действительно, становятся невыносимыми, Юнги отрывается и приподнимается.
Подай смазку, котёнок, нежно просит Юн, на секунду выпадая из образа, смазки у них ютятся прямо под подушками и в ящичках, в ванной и даже парочка на кухне, потому что приспичить может в любом месте.
Чимми кивает и вытаскивает
тюбик, протягивая его Мину. Сам он подкладывает подушку под свой живот, виновато оборачиваясь на него.
- Поправь, пожалуйста.
Юнги в такие моменты не то чтобы теряется, а просто уплывает, покидая гавань рассудка. Виноватый лисий взгляд исподлобья, упавшая на лоб густая, местами влажная, челочка и покусанные губки от волнения. Он не может
отказывать своему котёнку ни в чем, потому сам поправляет
подушечку под плоским животом Чимина, крепко обтянутым бичевками, вместе с тем забирая лубрикант из его
тонких пальцев.
Размазывая смазку по своему члену и немного по желанной промежности Чимина, Юнги встряхивает головой и снова
властно рычит, проезжаясь половым органом прямо по ложбинке межягодиц. От такого резкого контраста
нежности и грубости захватывает дух, и Чимин удобно устраивается, готовясь к предстоящему. Он знает, что  после такого ужесточенного животного секса будут следовать нежные объятия и тёплые слова, успокаивали в редкие моменты короткого страха.
-Папочка...
-Сучка - звучит в ответ.
Чимин растягивает бледные
половинки пухлыми ладонями и толкается в колечко сжатых, но слегка растянутых мышц. Пара резких толчков - и Мин до самого основания своего члена в упругой и горячей попке Чимми. Рычание снова вырывается из уст старшего, но от терпеливо ждёт, пока
младший привыкнет к нему
внутри.
Пак вскрикивает и зубами
вцепляется в подушку, он
старается расслабиться, сжимая в ручках простынь, что уже промокла от пота их обоих.
- Мха, Юнги~я
А Юнги~я начинает покачивать бёдрами в умеренном темпе,
запрокидывая голову назад.
Пак истошно стонет от каждого толчка и удара. Чтобы лучше угодить своему папочке, ог двигается бёдрами навстречу, насаживаясь. Юнги то срывается на бешеный темп, то снижает его до минимума, играясь с ягодицами младшего, что сам
уверенно насаживается на член.И это так пошло, красиво и эстетично, что дух захватывает, а член наливается кровью и бешено пульсирует.
Старший меняет позу, переворачивая Чимина на спинку, смотрит на нежное детское личико и снова сменяет гнев на милость:
очерчивает толстоватыми
пальцами подбородок и
скуловую кость, гладит мягкие губы подушечками пальцев и тяжело выдыхает, медленно входя до основания. Теперь он
ласковый и нежный и каждый
толчок Юнги медленный и размеренный.Он окончательно расслабляется, вцепляясь пальчиками в плечи теперь уже точно своей омеги.
-Я так люблю тебя, - лепечет
младший, ощущая, что уже на пределе. И это делает момент ещё более интимным. Короткое признание даёт возможность
увидеть, что это не просто секс, а по любви.
-И я люблю тебя, - хрипло
шепчет Юнги, оглаживая личико Чимми. Он прислоняется губами к влажному от пота виску, кротко целует и тяжело выдыхает чувствуя, что
мышечные стеночки сжимают
его изнутри, Чимин не выдержал, он кончил. Старший производит ещё
парочку медленных толчков и
так, прямо с губами на горячем виске, изливается внутрь младшего, закатывая глаза от удовольствия. Младший стонет, чувствуя, как тёплая сперма разливается внутри и заполняет его, окончательно обмякает, обнимая тело Юнги. Чуть отдышавшись и приоткрыв один глаз, мальчик тихо просит:
-Развяжи, пожалуйста...
Юнги сползает с Чимина и осторожно, без резких движений развязывает младшему плечи и торс.Веревки оставили красноватые рубцы, но старший не переусердствовал- и те исчезнут через пару часовв.
Юнги понимает, что одними развязываниями тут не отделаться, потому уже через пару минут они вместе принимают пенную ванну, без чего либо другого, малыш отработал своё, понес удовольствие, пусть расслабится наконец.
Старший переносит любимого на постель и переодевает в длинную футболку.
-Хочешь кушать? - шепотом
спрашивает Юн, целуя малыша в висок, пока тот даже не собирается отпускать шею старшего. Чимин кивает, притягивая ближе своего альфу и оставляя на его губах осторожный поцелуй.
-Давай покушаем лапшу?
- Не знал, что ты ешь простую еду, ведь ты недостоин лапши, зазве что золотой!
И звучит так все по-домашнему, будто совсем не эти люди сейчас вытворяли все это в кровати. Пока Юнги убирает все игрушки с постели в ящики и тумбочки, а потом кутается в одеяло, Чимин
заваривает лапшу и приносит
на подносе. Ребята решают
посмотреть на ночь фильм и кушают в уютной атмосфере.
Разве что не хватает котика, который любопытно разглядывает ещё глупенькими глазками своих хозяев, которые вполголоса обсуждают героев и потираются носиками, прижимаясь друг к другу, как коты.