Брак По Расчёту

9. "Ни о чём не спрашивай".

Тишину тёмной спальни нарушали тиканье часов, завывания ветра за окном и вновь начавшийся ливень, который так нещадно барабанил по крыше и окнам, словно хотел пробить брешь и проникнуть в тёплый дом, который давно уже погрузился в тишину. Джису, однако, не спала. Просто лежала в кровати, ворочаясь из стороны в сторону, и пыталась придумать, чем себя занять, потому что сна не было ни в одном глазу. Она могла бы позвонить Намджуну, поболтать с ним, узнать, как у него дела, но парень долгое время не брал трубку, а когда сорок минут назад, наконец, ответил, то поболтал всего-то пять минут, а потом Джису решила оставить его в покое и не мучить, так как голос у Джуна был уставший и зевал он каждую минуту. Потом Джису позвонила Дженни, с которой проговорила добрых полчаса. Та расспрашивала обо всём на свете, сама рассказывала о всех новостях, спрашивала, не достает ли её Чон, а потом грозилась, что если Чонгук её обидит, то она оторвет ему... В общем, кое-что очень ценное ему за это оторвёт. Джису, конечно, возмутилась столь кровожадному наказанию, но хохотала над угрозами Дженни знатно. Девушки быстро закончили разговор, так как Дженни нужно было учить конспекты к завтрашнему семинару, ведь она, как сама сказала, серьёзно взялась за учёбу, хотя Джису высказала мнение, что терпению преподавателя просто пришёл конец и он заставил-таки Ким взяться за ум. Дженни как-то размыто согласилась с этой версией и, попрощавшись, отключилась.

Джису ещё пару минут вертела в руках телефон, прислушиваясь к уютному шуму дождя, перемешанного с мокрым снегом, а потом просто решила уснуть, но не могла и глаз сомкнуть, потому что стоило прикрыть веки, как ей чудилось происшествие на озере. Она снова и снова прокручивала в голове всё случившееся в мельчайших деталях и порой позволяла себе немного помечтать, представляя их прерванный поцелуй. Щёки у неё в такие моменты пылали, а губы сами по себе растягивались в глупой улыбке. Они с Чонгуком не виделись с тех пор, как вернулись домой. Только несколько раз мельком пересеклись на кухне, когда Джису кормила вернувшегося с прогулки дедушку. Он ей ни слова не говорил, даже не смотрел на неё, а Джису гадала и мучила себя, никак не могла понять, что она опять сделала и чем заслужила вернувшуюся холодность и равнодушие. Ей так хотелось поговорить с ним, но в то же время не попадаться на глаза. Она даже не знала, как начать разговор. И о чем им вообще говорить? О поцелуе, который не состоялся и который теперь будто бы горел на её губах и упорно не выходил из головы? Это же просто бред! К тому же, если бы Чонгук тоже хотел поговорить, разве не пришел бы сам? Он-то не из робкого десятка в отличие от Джису, которой даже страшно подумать о добровольном разговоре с ним. Ким в очередной раз проклинала свою излишнюю робость и стеснительность. Но она никак не могла себя перебороть. Одна мысль о том, что она может остаться с юношей наедине, под его колким пристальным взглядом, заставляла её покрываться мурашками, а внутри всё сжиматься от страха перед неизвестностью. Что может быть хуже страха перед разговором с небезразличным тебе человеком? Джису наверняка начнёт запинаться, краснеть, нести всякую чушь, а Чонгук в лучшем случае будет смотреть на неё со своим этим скучающим выражением лица и ждать, когда же она закончит утомлять его своим бессмысленным лепетом. В худшем случае насмешливо на неё поглядит и, не дав сказать и слова, отошлёт её, сославшись на отсутствие свободного времени. Поэтому Джису ни за что не решится на этот разговор. Будет ждать того момента, когда Чон сам сделает к ней первый шаг. Ну, по крайней мере, она ожидает этого, ведь не просто же так Чонгук сегодня себя так странно вёл. Не как обычно. И смотрел на неё тоже по-особенному. Джису не могла описать этот взгляд, но мурашки от него бегали по телу как озверевший табун лошадей. Возможно, Ким всё себе просто выдумала, и всё, что сегодня было на озере, очередная прихоть юноши, не имеющая к каким-либо чувствам никакого отношения. Но как ни странно эта мысль никак девушку не расстроила и не помешала ей всё также воссоздавать в памяти те чудесные минуты, пока она медленно погружалась в сон.