Тяжёлый мрак окутывал комнату, в которой единственным звуком, нарушающим тишину, было сбитое дыхание парня. Он стоял у подоконника, пустым взглядом разглядывая ночное небо над неоновым городом, но мыслями был далеко отсюда. Сердце изнутри сжирала тоска за одним-единственным человеком, с которым они вроде как... расстались? Да чёрт его знает, но Чимин не хотел уходить из памяти. Интересно, думает ли он сейчас о Чонгуке так же, как тот о нём? Страдает ли от чёрного ночного одиночества? Или, может быть, уже нашёл кого-то другого на одну ночь, как любил это делать до их странных отношений...
Над кроватью на стене были прикреплены их совместные полароидные снимки, от которых так фанател Чимин. До ужаса развращённый Чимин, фотографирующий Чонгука чаще всего во время их интимных забав. Чёрт, всё в этой комнате напоминало о Паке.
Обычно Чонгук, серьёзный и грубый в жизни, в кровати Чимина становился мягким податливым мальчиком, да и в отношениях их именно Чимин был главным, а «сладкий Куки», как называл его Пак, привык быть принимающей стороной, не делать первых шагов, и ждать, пока взрослый дядя Чимин всё решит. Но не в этот раз. Чонгук намеревался решить всё сам, пока не стало поздно.
Именно поэтому, в тёмных сумерках, он бежал к дому Пака, который находился не так далеко, но пешком минут 10. Подошва чёрных кед, уже порядком стёртая, попадала в лужи от недавнего дождя.
Чонгук остановился у домофона и набрал специальный код, открывающий дверь. Он не хотел давать Чимину знать, что вот он я, готовься. Нет. Если тот нашёл себе кого-то, то Чон хочет застать его врасплох, заставить чувствовать себя ужасно, хоть они и вроде как... расстались? Их недавняя ссора произошла из-за какого-то мелкого казуса, но Чимин, уставший после учёбы, вспылил, а Гук такой же уставший, вспылил в ответ, и уже через полчаса он плёлся весь в слезах в свою забытую съёмку. Привыкать к жизни без Чимина было тяжело, но ещё более тяжело было признаваться себе, что жизнь без Чимина он себе не представляет.
Достав из кармана куртки ключи, Чонгук открыл дверь в квартиру Пака. И, Боги, как же он обрадовался, когда не увидел при входе лишней пары обуви и не услышал громких стонов своего хёна.
Пройдя в квартиру и по коридору вперёд, он застыл. Всё его мысли пропали разом, потому что вот он. Сидит на кухне без света и глядит в стол пустым взглядом. Лучи фонаря с улицы проникали в комнату, делая внешность Пака чем-то таким волшебным, что нельзя описать словами.
