Эпоха разбитых сердец (черновик)

Глава XII Тихий город

Аарон Хэйли наблюдал за тем, как над Эттон-Крик пробуждается рассвет. Он бы запечатлел его. Он бы взял в руки палитру и краски, и мазок за мазком нанес небесную роспись на холст. Он бы пил чай. Много чая, зеленого молочного или черного с добавками и без сахара. Работал бы до самого утра, до тех пор, пока на лестничной клетке не зазвучат шаги соседей, отправляющихся на работу, пока народ не хлынул бы из подъезда, пока с парковки не тронулись автомобили.

Но Аарон Хэйли просто наблюдал за преображением неба над Эттон-Крик. Пришел июнь. Как-то неожиданно. Ворвался, не постучавшись в дверь, приветливо помахал рукой, привлекая внимание. Но на него никто так и не обратил внимания. Аарон как дурак стоял на балконе в окружении мольбертов, кистей, коробок с красками. Оно казалось таким далеким, таким ненужным и искусственным, что щемило в душе. Рисование было не просто частью его жизни, но частью его самого.

Ти встала за его спиной. Он не услышал ее шагов и не почувствовал, как его личное пространство нарушилось ― а вот на языке появился знакомый привкус яблочного шампуня, который безуспешно пытался перебить запах бензина и машинного масла.

― Как ты можешь быть художником, Хэйли, если категорически не выносишь грязи? Ты же все время в красках, в пятнах на футболке и на руках, и даже твой прическе порой достается...

― Я стал художником раньше, чем мизофобом, ― ответил Аарон, не отрывая взгляда от горизонта.

А кто я теперь? ― думал Аарон. Он уже не знал, кто он, он уже не распоряжался своей жизнью как раньше. После того как в его жизни появился Исчезающий цирк, вся его жизнь пошла кувырком. Он будто провалился в нору, как Алиса, и теперь бродил по волшебному перекошенному миру.

Аарону казалось, весь мир, несмотря на сумасшествие, продолжает существовать. Он должен был слететь с оси, как глобус со своей подставки, и расколоться на части, но этого не произошло. Эттон-Крик был лишь маленьким незначительным городком во вселенной, который ни на что не влиял. И беды, которые здесь творились, никак не касались остального мира.

― Идем спать, ― сказала Ти, тронув Аарона за локоть, а затем ушла.

Аарон еще постоял несколько минут, затем, так и не приступив к работе, вошел в свою спальню. Ти отправилась к себе в комнату, в коридоре послышались щелчки ― по пути она выключала свет. Он много раз просил ее не оставлять свет включенным, но она все равно выключала: «Слушай, не будь ребенком, Хэйли, пока что Фокуснику ты не нужен, мы уже это уяснили! Давай будем действовать разумно и экономить. Тем более, что ты на работу не ходишь!»