Remember my name

14

— Тш-ш, — сменяя указательный палец на большой, брюнет наклоняется к тебе лицом, — Здесь говорить могу только я, тебе слово не давали.

Он твоё лицо изучает, будто что-то необычное увидел, что прежде подобных омег не встречал. Провоцировать альфу будет твоим последним решением в этой жизни, глупым и необдуманным. Если ляпнешь, он ножем тебя порешает, который сейчас в руке держит. Стоны омег, прежде режущие ушные раковины, отходят на задний план, сейчас ты только размеренное дыхание парня слушаешь. Костяшками пальцев оглаживает бархатную щеку, большим пальцем твою губу оттягивает и мажет нечитаемым взглядом. Ты не понимаешь, что он от тебя хочет, но его запах перебивает все присутствующие. Крепкий, только сваренный кофе в ноздри врезается, лёгкие «от» и «до» заполняет. Чонгук под наркотой, это по глазам его видно, плёнкой заволоченным. А ему нравится трогать твоё лицо, губу вниз оттягивать и представлять, как кусать будет, вгрызаться поцелуем жадным.

Резко поддавшись вперед, носом вдоль скулы проводит. Запах шоколада приторный, какой-то неестественный на языке ощущается. Постороннее что-то в твоём запахе чувствуется, но что — непонятно. Интерес разрастается ещё сильнее, на что брюнет наклоняется к шее, мурашки по твоему телу вызывая. То ли от неприятных прикосновений, то ли от... Нет, быть не может. Это отвратительно. Влажный язык касается твоей молочной кожи неожиданно, на что ты вздрагиваешь и рукой упираешься в плечо альфы, но тот лишь сбрасывает её, ещё раз языком по тому же месту проходится.

— П-пожалуйста, отпустите меня, я свою часть сделки выполнила, — хрипишь от подступающего страха, комком застрявшего в горле.

— Где же твоя острота? — не поднимая головы, продолжает твою шею на вкус пробовать, — Где бесстрашие, Т/и~я? Я думал, что ты не только по переписке такая дерзкая, но кажется, ошибся, — брюнет ощущает твоё сбитое дыхание, усилившийся пульс и в голосе нотки страха в мгновении раскусывает.

— Я могу острить только с теми, у кого в руках ножа нет, — держишься стойко, Чон мог бы даже похлопать в ладоши, но не станет, не заслужила пока.

— А так, боишься? — ухмыляется, от того, как ты вздрагиваешь от холодного металла на ключице.

С такими людьми как Чонгук и Чимин общаться не стоит. Жизнь для них ничего не стоит, они любят развлекаться и убивать, в этом сомнений нет. Чимин убивает за косяки от поставщиков, заживо закапывает и после даже на могиле цветка не ставит. Ты не знаешь, чем такую пытку заслужила, лучше умерла бы быстро, чем терпела эти издевательства.

— Куртку сними, — слегка отстраняясь, приказывает, даже смотрит в глаза, ничего совершенно не стесняясь. Хотя, зачем ему стесняться? Здесь Чонгук главный кукловод, и пойти против него никто не посмеет.

Встать и убежать отсюда хочется, но не получится. Один приказ альфы, и ты опять у его ног будешь только уже без одежды и по-любому ему в голову придёт что-нибудь «изощренное». Послушно стягиваешь черную кожанку, оставаясь в белой майке на тоненьких бретельках. Острые ключицы вызывают у Чона лёгкий восторг, а молочного цвета плечи заставляют парня облизнуться.