Two parts of one whole

7. День Святого Валентина;

Чон всегда знал, что Гук скрывает в себе тех ещё чертей. Он всем нутром чуял, что не может младший близнец быть таким белым и пушистым, каким кажется всем вокруг. И вот оно, свершилось. Правда, триумф от открытия правды теряется в привычном залипании на брата и умилении его хихиканьем. Весьма гадким, стоит заметить. Дело в том, что на календаре четырнадцатое февраля, и Гук загорелся желанием отпраздновать день Святого Валентина. Что дарят любимым людям в такой праздник? Игрушки, шарики и конфеты. Кто-то покупает или готовит самодельные открытки с красивыми пожеланиями или признаниями в любви. Гук же загорелся идеей подарить всем своим хёнам шоколад и прямо сейчас красиво упаковывает коробочки, перевязывая их розовыми, красными и малиновыми лентами, на некоторых из которых красуется россыпь из мелких белых сердечек. Это очень мило, как думает Чон, если не знать, что таят в себе пухлые шоколадные сердца. Для Сокджина и Юнги так особенно пухлые. Видимо, начинки там специально добавлено побольше. Эти сладости Гук заказал в кондитерской неподалёку от их дома. Ассортимент начинки этого места поразил своим разнообразием. Чего там только не было. От некоторых вариантов глаза Чона буквально на лоб полезли, потому что кто вообще будет есть нечто подобное в здравом уме, но Гук выбрал одинаковую начинку для всех шоколадок. Вполне нейтральную и распространённую на фоне остальных. Мятную. Которую ненавидят абсолютно все в их компании друзей помимо Хосока и самих близнецов. Чон тогда спросил, какого чёрта задумал его брат, на что получил милую улыбочку в ответ и настолько невинный взгляд, что фальшью разило за версту. Этим утром Гук сходил забрать готовый заказ и теперь сидит в гостиной абсолютно счастливый, мурлыча себе что-то под нос. Чон ловит себя на мысли, что брат в эту минуту похож на всех тех шизанутых учёных из фильмов про зомби, которые вот так же любовно смешивают что-то в своих склянках, а потом происходит взрыв, и миру приходит конец. - Гук-а, ты знаешь, что сделает с тобой Джин-хён, когда распробует начинку? - спрашивает Чон, чуть свешиваясь с дивана и зарываясь пальцами в волосы сидящего на полу брата. - О, брось. Это просто маленькая невинная шалость. Знаешь, что-то вроде «i love you, but I hate you», - отзывается Гук, чуть наклоняя голову назад и подставляя макушку под ласку. - Разве ты не обожаешь всех наших хёнов? - вскидывает бровь Чон, и Гук оборачивается к нему с широкой улыбкой и смешно сморщенным носом. - Конечно. Я очень люблю хёнов. Но поводы для мести есть всегда. Например, Юнги-хён проигнорировал мои просьбы и продолжает выкладывать видео с моими каверами на свой канал на ютубе. Сокджин-хён постоянно стукачит нашей матери о нашем поведении. Я знаю, что наши семьи дружны, и родители отпустили нас жить отдельно только из-за того, что Джин-хён поклялся за нами присматривать, но это не повод рассказывать маме о том, сколько новых проколов появилось в твоих ушах и сколько раз мне приходилось пересдавать ненавистный английский. Чимин-хён и Тэхён-хён: тут и говорить нечего. Им вообще нужно было подарить сердца из мятной начинки снаружи с крошечной капелькой шоколада внутри. Намджун-хён поплатится за то, что пролил клей на одну из моих любимых футболок, которую пришлось в итоге выбросить, а Хосок-хён самый солнечный хён на свете и любит мятный шоколад, так что ему угощение понравится. Довольно рассмеявшись, Гук отворачивается, возвращаясь к своим ленточкам и коробочкам. Чон только качает головой, продолжая поглаживать вихры счастливого брата. Нет, серьёзно. Кто бы мог подумать, что Гук такой злопамятный засранец? И ведь как тонко всё спланировано. Вот уж у кого месть точно будет холодной.