Выжившие | (Ред.)

Глава 38.

Приподнимаюсь, чтобы опереться на локти и взглянуть на Хардина, потому что мне очень интересно знать, о чём он думает. Хорошо, что он не слышит, как звонко бьётся моё сердце, однако его отведённый взгляд и задумчивое выражение лица слегка напрягают.

Мои длинные светлые волосы сразу падают ему на грудь, после чего Хардин поворачивается, чтобы заправить выбившиеся пряди за ухо и заглянуть в мои глаза.

- Твои слова, - рука Хардина продолжает покоиться на моей щеке, а хриплый шёпот слетает с губ так, что я едва различаю его голос, но всё же мне очень любопытно завершение ответа на вопрос. - ты как-то сказала, что нам пора начать справляться со всем вместе, а не по одиночке. Для меня вся эта работа в команде так непривычна...

- Но ведь ты и Алекс...

- Это другое. - качает головой Хардин, всматриваясь в моё лицо. - Мы никогда не были командой, потому что каждый действовал так, как хотел сам, не договариваясь.

После его слов я нежно улыбаюсь, слегка поджимая губы, а внутренне необычайно радуюсь, потому что не одна считаю, что всё-таки мы с Хардином стали хорошей командой. Неужели он действительно так считает?..

- Я хотел, чтобы ты также начала понимать, кто мы в первую очередь, и что должны делать и как поступать. - продолжает он, и я киваю, принимая серьёзное выражение лица.

- Мы предводители, да, знаю. - я слегка опускаю голову, на секунду задумываясь. - И в первую очередь, мы отвечаем за свою команду и безопасность всего лагеря, должны думать о других. Всё остальное для нас уходит на второй план.

Хардин приподнимает моё лицо, заставляя взглянуть на него, чтобы убедиться в том, что я понимаю то, о чём говорю. Вижу его одобрительную слабую улыбку и еле заметный кивок головы.

- Дело не только в этом. - он приподнимается, принимая сидячее положение, а я полностью откидываюсь на кровати, не отрывая взгляда от него. - Мы не должны выставлять всё это на публику, потому что, есть те люди, которые попросту не должны знать о том, что принадлежит только нам. Ведь по сути, златовласка, мы сильно рискуем, поскольку с недавних пор стали слабыми местами друг у друга.

Я понимаю. Это именно то, чего, как мне кажется, и боялся Хардин. Он не хочет, чтобы посторонний недоброжелатель знал о том, что способно нас сломить, а это мы сами, друг у друга. Теперь я его понимаю, наши отношения полностью в наших руках, главное всегда помнить об этом и не терять рассудок, чтобы не утонуть в омуте чувств и эмоций, что могут бессовестно вскружить нам голову.