Побочная

1.4.

На мой вопрос сестра ответила такая как я и думала. В три года мы начали совершать темные делишки: воровать свои собственные ценные вещи и прятать.

— Клод до нас не доберется, — обещала сестра, закапывая очередной мешочек под дерево.

Я ставила на коре метку острым камнем. Под этим деревом закопано четыре мешочка, ни за что нельзя забывать про это.

Сил не хватало, я надавила на камень, стараясь сделать зазубринку глубже. Неожиданно от дерева отлетел кусочек коры, моя ладонь скользнула по камню и врезалась в кору. Помимо царапины от камня, я получила ушиб от дерева.

— Оу, — я прижала поврежденную руку к груди, стараясь сдержать слезы.

Будь я старше физически, такая боль не была бы для меня проблемой. Но для детского тела маленькая царапина была чувствительна.

— Амби, не плачь, — Ати охнуа, быстро отряхнула руки от земли и обняла меня, стараясь не задеть все ещё грязными руками белую сорочку.

— Кто из нас плакса, так это ты, — я осторожно отстранила ее от себя. — Я в порядке. Если ты закончила, нам нужно бежать.

Для трехлетнего ребенка такой забег настоящее испытание. Мы тратим почти всю ночь, чтобы прятать нашу заначку, поэтому утром выжаты, как лимон.

Оправдание нашему плохому сну мы нашли быстро: нынче очень жарко. Лили неохотно согласилась.

— Думаю, стоит на время прекратить, — шептала я на ухо сестре за завтраком. — Они могут за нами следить.

Ати кивнула, соглашаясь.

Так, пролетело ещё два года...