Осень на двоих

Осень на двоих: Пороги безмолвия. Глава 14. Дожди на Тисовой Улице

Осень на двоих. Пороги безмолвия

За тобой охотится предатель и убийца? Любимый профессор оказался оборотнем? Все вокруг врут и что-то скрывают? Собственная магия выходит из-под контроля и грозит сделаться смертельно опасной? Всё это в порядке вещей, если ты Гарри Поттер. Сиквел к фанфику "Осень на двоих. Наследие Говорящих". Третья часть серии.

______________________

Холодная октябрьская ночь навалилась на изломанную, провалившуюся в нескольких местах крышу тяжелым чёрным полотном. Луна и звезды скрылись за грязно-серыми облаками, и силуэт дома стал казаться искореженным и неправильным. В окнах первого этажа горели огни. Отбрасывая подрагивающие желтые квадраты света на землю, они выхватывали из сумрака цветочные клумбы, усеянные битым стеклом, осыпавшейся черепицей и обломками карнизов. Второй этаж тонул во мраке и глухой, мертвой тишине. На улице не было ни души, даже ветер смолк, из-за чего мир казался совершенно неподвижным, замурованном в одном кошмарном мгновении, которое грозило длиться вечность. Но вот где-то вдалеке послышался рокот, а в небе появилась светящаяся точка, которая приближалась к дому. Если бы в этот момент кто-нибудь оказался рядом, то увидел бы, как постепенно эта точка приняла очертания мотоцикла, летящего по воздуху, как необыкновенный летающий транспорт с ревом приземлился на усыпанную гравием площадку во дворе, и как на землю, заглушив мотор, соскочил высокий молодой мужчина. Но мир вокруг был тих и безлюден. Не было слышно голосов или музыки, никто не выглянул из окна сумрачного дома, не вышел на крыльцо, чтобы встретить позднего гостя. Серые глаза мужчины, не отрываясь, смотрели на то, что осталось от дома, волнистые волосы, доходящие до плеч, были спутаны, а красивое лицо побледнело. С минуту он не двигался с места, словно всё ещё ждал, что пугающая картинка перед ним изменится. Что раздастся знакомый, звенящий весельем голос, призывающий его скорее заходить в дом, ведь ужин уже готов, или послышится беззлобное, ворчливое требование «сделать что-нибудь, чёрт побери, с этой рычащей штуковиной, пока она не перепугала всех соседей». Но ничего не происходило. В серых глазах полыхнуло отчаяние, смешанное с ужасом осознания. Спотыкаясь и поскальзываясь на влажной траве, он бросился к дому и, взлетев по ступеням на крыльцо, рывком распахнул дверь, шагнув в помещение.

В пяти шагах от порога лежал мужчина, глядя в потолок пустым, безжизненным взглядом, его правая рука до сих пор сжимала волшебную палочку. Волшебник замер над покойником, всматриваясь в мертвенно-белое лицо. Тонкие губы искривились, и с них сорвался короткий стон, переходящий в хриплый смех, который мгновенно оборвался. Очень медленно мужчина опустился на колени возле мертвеца и дрожащей рукой закрыл карие глаза, потом поднял с пола разбитые очки, что лежали рядом, и надел их на него, долго и тщательно поправляя их так, чтобы они ровно сидели на переносице. Серые глаза лихорадочно горели, а с лица все это время не сходила полубезумная улыбка. Ещё несколько минут волшебник, словно в оцепенении, сидел возле покойника, не в силах сдвинуться с места и отойти от него, но вдруг откуда-то сверху раздался приглушенный детский плач. Мгновенно придя в себя, мужчина резко вскинул голову, его глаза расширились, и в них безумие уступило место слабой надежде. Он вскочил на ноги, чуть пошатнулся и замер, как будто пытался вспомнить, как работает его собственное тело. Через мгновение он бросился вверх по лестнице. Он уже не видел, что деревянные ступени были покрыты белой крошкой, осыпавшейся с потолка, что перила были переломлены, а окна разбиты. Оказавшись в тёмном коридоре второго этажа, мужчина вслепую побежал к детской.
На полу лежала сорванная с петель дверь, почерневшая и покрытая трещинами, а в комнате царил страшный беспорядок. Освещая свой путь волшебной палочкой, он шагнул в детскую, пытаясь понять, откуда доносится плач. Луч света выхватил из мрака валяющиеся на полу детские игрушки и обломки какой-то мебели, мужчина прошел вперед, осторожно их переступая, и остановился, когда магический огонёк осветил женщину, лежащую на полу. Её красивое лицо обрамлял ореол огненно-рыжих волос, а удивительные зеленые глаза остекленели и погасли. Он прошел мимо неё не в силах больше смотреть на неподвижное, будто восковая маска, лицо, не в силах прикоснуться к холодной коже, заглянуть в мёртвые глаза. Детские всхлипы смолкли, и в доме вдруг стало так тихо, что мужчина начал ненавидеть собственное дыхание, ему уже казалось, что никакого плача он не слышал, что это всего лишь плод его воображения, он ничего не мог разглядеть, не мог понять, откуда доносился звук, но тут послышался шорох и всхлип. Вздрогнув, волшебник вскинул вверх волшебную палочку, осветив детскую кроватку, в которой очень тихо плакал темноволосый мальчик с глазами, такими же зелеными, как и у его матери. Мужчина поспешно шагнул к ребенку и взял его на руки, прижав к своей груди.
- Привет, сохатик, - шёпот был срывающимся и хриплым, - смотри-ка, ты измазался, - поудобней перехватив мальчика, он вытащил из кармана носовой платок и стер кровь, с болью глядя на воспаленный зигзагообразный шрам на лбу ребенка. Мальчик захныкал, и волшебник покрепче прижал его к себе. – Ну-ну, - мужчина попытался улыбнуться, - всё хорошо. Пойдем отсюда, малыш.
С мальчиком на руках он спустился на первый этаж и вышел на улицу, стараясь не смотреть больше на темноволосого мужчину, что лежал на пороге, неподвижного и бездыханного.
Он уже стоял возле своего мотоцикла, когда позади раздались тяжелые шаги и бледно-желтый свет фонаря выхватил из мрака силуэт очень высокого человека. Волшебник нервно оглянулся, но, увидев кто идет к нему навстречу, чуть успокоился, инстинктивно покрепче прижав к себе ребенка.
- Хагрид, - хрипло окликнул он великана, тот поспешил подойти к нему, глядя на мальчика на руках волшебника с сочувственной заботой. – Где директор?
- Скоро здесь будет, - голос великана был низким и походил на рокотание грома. – Я как понял, что неладное что-то творится, сюда поспешил, - он глянул на дом, - опоздали мы, да?
- Да, - прошептал маг, не отрываясь глядя на мальчика, - там спасать уже некого.
Хагрид протянул руки, пытаясь взять мальчика, и мужчина безропотно передал ребенка великану, заворожено глядя в зеленые глаза малыша. Хагрид говорил что-то еще, но мужчина его уже не слушал. Он разглядывал ребенка с жадным отчаянием и напряженно размышлял о чем-то, в глубине серых глаз разгоралось безумие.
- Эй, Сириус? Чего это с тобой? – беспокойно спрашивал великан, с опаской глядя на искаженное побелевшее лицо мужчины.
- Отдай, - прохрипел Сириус, протягивая руки к мальчику, - отдай его мне.
- Подожди, ты...ты ведешь себя странно, - Хагрид отступил на шаг. – Директор велел дождаться его, ты же понимаешь, что с ним Гарри в безопасности будет.
- Отдай, - прорычал волшебник, глядя на ребенка как на последний путь к спасению, - пожалуйста!
- Прости, я не могу, Дамблдор...
- К дьяволу Дамблдора! – заорал Сириус, Гарри вздрогнул и захныкал. Весь гнев мужчины мигом испарился, он резко выдохнул, запустив пальцы в волосы. – Хорошо. Ладно. Отнеси его Дамблдору. Все правильно. Да. Дамблдор его защитит. Дамблдор поможет. Да, - он продолжал что-то бессвязно бормотать, Хагрид обеспокоенно хмурился, не решаясь что-либо говорить. Тут волшебник, наконец, оторвал помутившийся, зачарованный взгляд от мальчика и посмотрел в глаза великана, - знаешь, возьми мой мотоцикл.
- Что?
- Возьми, - твердо велел Сириус, - так лучше. Так быстрее. Да. Он легок в управлении...впрочем, ты и сам помнишь, – он отступил на шаг, и на губах его заиграла пугающе ледяная улыбка, а в глазах вспыхнуло пламя ярости. – Я заберу его позже.
С этими словами мужчина аппарировал, и вокруг вновь наступила холодная тишина, окутывающая непроницаемым полотном бесконечной ночи, растерянного великана, держащего на руках маленького зеленоглазого мальчика.