Ты - болезнь

Глава 16

Проснулся Эдди от того, что ему стало очень жарко. Он открыл глаза и понял, что находится на кровати Ричи, в одежде, под одеялом, а рука самого Тозиера аккуратно приобнимает его.

"Я что, уснул здесь?"

Каспбрак попытался осторожно убрать руку спящего Ричи и это у него удалось вполне успешно, брюнет только перевернулся с бока на спину.

"Чёрт, а перегаром то нереально несёт." - скривился шатен.

Парень стянул с себя одеяло, привстал на локти и собрался было перелезть через Тозиера, как тот неожиданно открыл глаза, и Эдди замер, прямо нависая над ним.

- Ух, Эдс, ты мне тоже нравишься, не думал, что ты начнешь приставать первый.

- Иди к чёрту, Тозиер! - едкий комментарий парня тут же вернул в сознание Каспбрака, он окончательно слез с постели и поплелся в ванную.

Пока Эдди принимал утренние процедуры, Ричи лежал на своей кровати, приходя в себя и пытаясь вспомнить, что произошло вчера.

"Я спал с Эдсом?!" - подумал он, от этой мысли внизу живота сильно потянуло.

То есть, да, спал он с Каспбраком уже второй раз, но почему-то сейчас эта мысль казалась намного забавнее и развратнее, еще добавляло его неожиданное пробуждение, при котором брюнет увидел над собой нависшего шатена.

"Твою мать!" - выругнулся в мыслях Ричи, закрывая лицо подушкой, потому что понял, что у него встал. - "И что мне теперь делать?"

Через пару минут Эдди вышел из ванной комнаты в одном полотенце. Они два парня, ничего, если увидят голый торс друг друга, так ведь? С Тозиером все совсем не так. Еще со сплава на другой берег Ричи мечтал увидеть хотя бы полуголого Каспбрака, но там он смог разглядеть лишь тонкую, немного худощавую спину. Тогда парень смог сдержать накал адреналина и вполне быстро успокоиться, но сейчас, все было совсем плохо.

А Эдди же спокойно подошел к шкафу, доставая оттуда нужные ему вещи.

"И долго он так собирается валяться?" - пронеслось в голове Каспбрака.

"Боже, без одежды он еще прекрасней, чем с ней." - блаженно думал Тозиер.

Больше всего на свете он желал бы коснуться этих острых ключиц, худого торса, обделённого хоть какими-то мышцами, но относился к этой страсти, как Ева к запретному, но такому сладкому, плоду.