От разбитого сердца не умирают

Существует пять стадий горя: отрицание, гнев, торг, депрессия и принятие...

Дыши, говорит он себе. Просто дыши. 

Гарри переворачивается на спину и устремляет взгляд на потолок. В кухне слышно урчание холодильника, на улице хлопает дверь машины. Он лежит так с тех пор, как пришел домой с работы. День уже кончился, и свет фар проезжающих автомобилей скользит по стенам, как луч прожектора. Загораются неоновые вывески. Их сияние отражается в каплях дождя на окне. 

Он поворачивается обратно на живот и поднимается с кровати. Открывает шкафчик в ванной и вынимает сначала одну склянку, потом другую, но не трогает третью. Не сегодня. Только с третьего раза ему удается повернуть крышку на первой склянке. Он сильнее сосредотачивается. Нет такой причины, чтобы на это у него не хватало сил. Стимуляторы — капсулы цвета человеческой плоти. Он принимает четыре. Бывало и больше, но сегодня он чувствует себя достаточно хорошо, чтобы еще пару дней не мечтать о смерти. Он принимает только две капсулы депрессанта. Завтра ему есть чем заняться. Написать письма, купить продукты, всё такое. 

Он поворачивается обратно на живот и поднимается с кровати. Открывает шкафчик в ванной и вынимает сначала одну склянку, потом другую, но не трогает третью. Не сегодня. Только с третьего раза ему удается повернуть крышку на первой склянке. Он сильнее сосредотачивается. Нет такой причины, чтобы на это у него не хватало сил. Стимуляторы — капсулы цвета человеческой плоти. Он принимает четыре. Бывало и больше, но сегодня он чувствует себя достаточно хорошо, чтобы еще пару дней не мечтать о смерти. Он принимает только две капсулы депрессанта. Завтра ему есть чем заняться. Написать письма, купить продукты, всё такое. 

Он поворачивает кран и, пока чистит зубы, наблюдает за круговоротом воды, стекающей в слив. Сплевывает слюну с кровью. У него кровоточат десны. Поднимает взгляд. Лицо в зеркале бледнее, чем обычно, и его глаза на лице — как капли антифриза на снегу. Флуоресцентная лампочка мигает. Всё кажется чуть более резким по краям, даже круглые линзы его очков. Стена позади покрыта белым кафелем, скрепленным сереющим цементным раствором. Он дергает за веревку выключателя, и ванная погружается в темноту. На мгновение он слепнет и вынужден искать дверь наощупь. Это напоминает ему слова консультанта по проблемам горя, которые та произнесла во время вчерашнего занятия. Он не может точно вспомнить фразу. Что-то о блуждании в потемках. Или это были слова Мартина, строчка из его стихотворения? Гарри не может вспомнить.