От разбитого сердца не умирают

Дыши

Хотя в это трудно поверить, но однажды вы снова будете смеяться. Однажды вы снова полюбите. Ничто не длится вечно. Даже горе. 

Гарри лежит на спине, зная, что должен позвонить Мартину, но не может. Он не может встать. После двух лет занятий в группе горя он знает, что не должен оставаться один в такие моменты, но не может вспомнить, как пользоваться ногами, не говоря уже про пальцы. Он знает, что, пока действовали таблетки, был способен убедить себя, что Драко не умер по-настоящему. Но склянка пуста уже почти месяц. 

Снаружи воют сирены скорой помощи, и Гарри смотрит, как красные огни танцуют на потолке. Неужели он ходил в клубы после смерти Драко? Неужели он упаковал свои вещи и съехал с их квартиры? Неужели он нашел маггловскую работу? Неужели он беспокоился о погоде, о том, что надо резервировать места в ресторане, о том, что в автобусе слишком людно и нет сидячих мест? Неужели он покупал продукты и ел растворимую лапшу Ramen, лежа в кровати перед телевизором? Неужели он гулял в парках и ходил в кино? Неужели он ездил в лифте и пользовался ключами, и печатал тысячи писем, отказывая людям в страховом покрытии убытков? Неужели он сидел в кругу на занятиях «группы горя» и описывал «счастливые воспоминания»? Неужели он испытывал скуку, удивление, возбуждение и удовлетворение? Неужели он спал, ходил в туалет и мылся, трахался и чесал яйца? Неужели он вообще выбирался из кровати? 

Неужели он выжил? 

Это выглядит непростительным предательством. 

Град стучит в окно. Кран опять течет. На часах без пятнадцати пять вечера. Снаружи кто-то пинает мусорный бак, слышен лай собаки. Шаги в холле и музыка этажом ниже. Кто-то жарит мясо. Сигнал машины и женский смех. В квартире напротив плачет ребенок. Град стучит в окно, а в двери скрипит ключ. Гарри не поворачивается. 

— Привет, — говорит Мартин. — Я принес тебе поесть. 

— Когда я дал тебе гребанный ключ? — каркает Гарри. 

— Не давал, — отвечает Мартин. — Я сам сделал копию. 

— Ну, ты и наглый, блин, — говорит Гарри. 

— Я зарабатываю на жизнь, обучая осужденных преступников-ебанатов. Конечно, я очень наглый, — отвечает Мартин. — Ты сядешь или мне кормить тебя лежа? — и угрожающе зачерпывает некоторое количество приправленного карри картофеля-фри.