Моя прекрасная няня//LISKOOK

Проблема никогда не приходит одна.

Чонгук и Лиса еще долго не могли понять, что произошло только что, да и вообще, они просто глупо стояли на месте и беспрерывно моргали, медленно, но верно переваривая новую информацию. Когда же кто-то из них все же привел себя в чувства, а это был Чонгук, он легонько толкнул рядом стоящего человека, который еще находился в трансе, в бок. Парень просто не мог успокоиться. Руки дрожали так, словно он до смерти чего-то испугался; лицо исказилось от слишком быстро нахлынувших эмоций, которые все вместе перемешались в одну кучу, и определить точное состояние души было бы невозможно; по лбу медленно стекала капелька пота, и это немного раздражало. Ну, как раздражало. Чонгука уж точно, а остальных – не знаю. Он вообще выглядел безумным, не таким, как обычно. Каким-то раздраженным и это нравилось меньше всего. Почему так взбесился? Ведь это не у него объявился неожиданно брат, спустя спокойно прожитых шестнадцать беззаботных лет. Наконец, тишину решил прервать только что свалившееся несчастье на голову.
- Вы чего молчите, языки проглотили? – спросил гость немного раздраженно, пытаясь приподняться на ноги. У парня это плохо вышло. Начался новый приступ кашля с кровью, от чего он снова рухнул на пол и прикрыл рукой рот. Выглядел молодой человек настолько несчастно, что слезы бы навернулись на глаза женщин, если они, конечно же, не знали, на что этот «бедняжка» способен. Да-да, он тоже человек и имеет право на жизнь и все такое, но какое, простите, право он имеет на то, чтобы похищать несовершеннолетнюю девушку и пытаться ее изнасиловать с помощью своих дружков наркоманов? Верно, он не имеет на это никакого права. Никто не имеет. Но, к большому сожалению, этот запрет наносит глубокий удар ножом прямо в грудную клетку – потому что всем на него все равно.
- Та-а-к, - протянул Чонгук, который оживился и стал нервно расхаживать по комнате, буквально измеряя ее примерно всего в несколько шагов. – И ты, тварь такая, смеешь еще таким тоном разговаривать с нами?! – парень уже не сдерживал эмоций, он просто взбесился и скинул три тарелки на пол, которые до этого спокойно и ни кому не мешая стояли в уголочке около раковины. Жалко посуду, потому что предчувствие нехорошее… Наверное, сейчас пострадают не только тарелки. – Ты хотел ее изнасиловать, понимаешь, бесчувственная ты дрянь? Ты хотел лишить ее всего, ты хоть это осознаешь? Я молчу о себе, ибо мне жизнь ты хорошенько подпортил, но это не сравнится никак с ситуацией, которая возникла совсем недавно, когда ты похитил совсем невинную девушку! И тут ты, весь такой из себя важный и невинный, недотрога с подбитым глазом, заявляешь, что ее брат! Объясни все нормально, будь добр, - Чонгук выкинул все это на одном дыхании, потом, немного успокоившись, он перевел дух, и, обняв девушку сзади за талию, уткнулся ей подбородком в плечо и выжидающе уставился на незваного гостя. Тот, состроив недовольную гримасу, все-таки решил заговорить.
- В общем, слушай меня внимательно, Лиса… - он задумался на секундочку, но потом продолжил. – Но для начала успокой этого психа и помоги мне подняться на ноги, а то как-то не очень удобно разговаривать и обсуждать такую важную для нас тему на полу, - парень ехидно улыбнулся, но тут же взгляд изменился и приобрел некий загадочный вид. Девушка, даже не задумываясь, бросилась помогать пострадавшему, но Чонгук так же непринужденно стоял на месте, с интересом и одновременно ненавистью наблюдая за этим. Лиса без особых усилий помогла тому встать и посадила его в мягкое кресло, которое, покрывшись пылью, стояло в самом конце кухни. Хоть оно было и очень подранным из-за кота Чонгука (он сдох, к несчастью), но комфортным, по крайней мере, человеку, истекающему кровью, точно. – Вы меня слушаете? – осведомился он, прижимая к треснутой губе ватный тампон с каким-то средством, пахнувшее спиртом во всю, что было невозможно дышать. Чонгук, замолчав, присел на корточки перед Лисой, которая, как барышня, развалилась рядом на стуле, крепко взяв ее за руку.
- Я узнал об этом совсем недавно, - начал свой рассказ парень, смотря в глаза прямо… Чонгуку. – Недавно моя очень хорошая подруга попала в больницу, а она, дорогие мои, была беременна. Я всячески поддерживал ее, потому что как-то раз, она спасла мою, можно даже сказать, жизнь. Но не об этом сейчас, - он встряхнул головой, словно отгоняя ненужные и совсем не радующие мысли прочь. – Там, в этом роддоме, работает любовница моего приемного отца, - он хотел говорить дальше, но дисащ осторожно его перебила, чуть ли не шепотом задавая свой вопрос.
- Тебя усыновили? И что значит «любовница»?
- Да, усыновили. Любовница? – он усмехнулся. – Любовница и значит любовница. Мой приемный отец изменяет моей приемной матери с одной молоденькой дамочкой, которая и мне почти в жены годится, - он хмыкнул, и потом облизнул губы. – Я хотел рассказать ей правду, но отец узнал, что я принимал наркотики, и у нас был договор «он молчит – я молчу». Как-то так, - он пожал плечами, позже спросил, стоит ли продолжать, и, получив удовлетворительный кивок, принялся рассказывать дальше. – И мне стало интересно… - парень улыбнулся. - А кто же мои настоящие родители? Я, подкатив к этой шлюхе, попросил девушку достать документы и сказать мне имя моей биологической матери, потому что, насколько я знал, мы с тобой оба родились в этом месте. И знаешь, что я там прочитал? – лицо заметно нахмурилось и даже показалось, что погрустнело и исказилось от боли. Лиса только кивнула головой, отвечать на его вопросы она еще не в состоянии. – Там было сказано, что они отказались от меня, узнав, что у меня какая-та сложная болезнь или что-то вроде того. И кто они после этого, а?! Они бросили своего ребенка, вы это понимаете? Свою кровь, частичку души. Боже мой, да какая бы причина не была бы, нельзя так поступать! – он горестно выдохнул. – Потом она дала мне другие документы, в которых сказано, что у них родилась девочка, а знаешь, что самое главное? – вопрос был адресован Лисе, которая молча вытирала откуда-то появившиеся слезы жалости.
- Что же? – встрял Чонгук, вопросительно изогнув бровь. Он был как никогда серьезен, а рука все крепче сжимала ладонь Лисы.
- Девочка была тоже не здоровой, и врачи сказали, что сорок процентов того, что она сможет выжить. Всего сорок из ста! Но они не отказались от тебя, понимаешь? Меня они сдали в детский дом на произвол судьбы, а тебя, сестренка, милости просим под наше родительское крыло! Круто, не правда ли? – истерично бросил он, резко поднявшись с кресла не смотря на всю свою слабость, которая присутствовала прежде, еще несколько минут назад.
- Леша, - наконец осмелилась произнести она дрожащими губами. – Если ты готов измениться, я приму тебя. И прости, но я не виновата, что они так поступили. Я ведь тогда не могла вдолбить им в голову, что ты тоже ребенок и тоже важен…Я не знаю, но ты ненавидишь меня ни за что, понимаешь? – тяжко выдохнула она, грустно посмотрев брату в глаза.
- Я не ненавижу тебя, Лиса, потому что на то нет причин. Это ты меня должна ненавидеть, и да, я заслужил. Но я постараюсь стать для тебя, наверное, не братом, но хотя бы другом. Доверие больше не вернуть, но я постараюсь. Хоть что-то постараюсь сделать, чтобы быть с тобой. Вместе. Как родные. Ну или просто нормально к друг другу относящиеся люди.
- Хорошо, я постараюсь принять тебя, - всплакнула она, заключив парня в объятия. Чонгук с отвращением наблюдал за всем этим, а потом поймал на себе злобный и слишком уж хитрый взгляд Леши. Тот прижался к няне еще сильнее, уткнувшись носом в плечо и наигранно вздохнул напряженно. Чонгук резко расцепил этих «голубков», как он подумал про себя, и потащил Кристи в другую комнату на пару слов.
- Ты вообще нормальная?! – выкрикнул он раздраженно тут же, как закрылась дверь. – Он дурит тебя, неужели не видишь?!
- Чонгук, угомонись! – тем же тоном ответила она. – Я попрошу его сделать ДНК тест, а пока что, я ему, пожалуй, верю. Подумай сам, Чонгук. Зачем ему устраивать весь этот спектакль, и если даже он и играет свою роль любящего братика очень хорошо, он заставляет меня ему поверить! – девушка умиротворенно сказала что-то вроде «успокойся» и прижалась к парню. – Чонгук, ну прошу тебя.
- Что ты собираешься делать? – словно по команде няни успокоился он, как ни в чем не бывало, решил разузнать Чонгук.
- Он будет жить здесь, тем более, в таком состоянии просто грех отпускать его одного на улицу.
- Что ты сейчас сказала? – он грубо оттолкнул ее от себя. – А ничего, что это мой дом, а не твой?
- Чонгук, ну я прошу тебя…
- Он испоганил мне всю жизнь, понимаешь? И чуть не испоганил твою! Если бы не я, тогда, в гараже, припоминаешь? – девушка не сдержалась, и слезы сами прыснули из глаз. – Он хотел использовать тебя в сексуальных целях как резиновую куклу! Что бы стало с тобой позже? И ты после этого, без каких-либо доказательств, поверишь ему?!
- Чонгук… - она подошла поближе к парню и ухватила двумя руками его лицо. – согугк, нужно уметь прощать. Мы ведь не такие, как он. Мы не способны желать кому-то бед, мы не способны испортить жизнь другому. Да, он поступил ужасно, не отрицаю. Но мы не должны брать с Леши пример, потому что вполне можем стать такими же, осознаешь? согугк, прошу тебя, будь человеком, я знаю, что ты не такой. Тебе не плевать.
- Плевать! – флегматически бросил он.
- На него да, но на меня нет, - ответила девушка. Она аккуратно, чтобы не спугнуть, поцеловала его в губы. Парень отстранился.
- Прости, но я ему не верю, - сказал согугк, отходя на три шага назад. – Извини, но так быть не должно. Пока нет доказательств, этот человек не будет в нашем доме. Он является угрозой, как для тебя, так и для меня, - парень нервно схватил стакан воды и залпом выпил все его содержимое.
- Но поверь мне, - мрачно ответила она.
- Ты слишком наивная маленькая девочка, - огрызнулся парень. – Все-таки я старше и поверь, жизнь меня многому научила, я знаю лучше. Таких людей-притворщиков я вижу насквозь. Тэхен тому не исключение.
В комнате неожиданно наступила угнетающая тишина, лишь занавески волновались и разлетались в разные стороны из-за открытого окна. И птицы пели, на улице, но еле-еле слышно. Лиса приблизилась вплотную к парню и без предупреждения, внезапно ударила со всего размаху его по щеке, оставив неприятный белый след от ладони.
- Вот значит как, - бессердечно процедил сквозь зубы Чонгук, сверля дьявольским взглядом девушку. – Ты не ценишь ни меня, ни наших отношений. Тебе главное свое состояние души, а мои переживания тебя никак не волнуют, и не будут волновать, - жестоко продолжил он. – Я знаю этого человека с начальной школы, и он врет. Если бы я ему верил, я бы разделял твою точку зрения и позволил бы этому «братишке» остаться в своем доме на ночь. Но он опасен. Неужели ты не понимаешь, что я переживаю?!
- Чонгук… - сумрачно простонала девушка. – Я…
- Не нужно ничего говорить, ты достаточно сказала. Все с тобой ясно, и с нашими отношениями тоже, - это последние слова, которые он бросил. Парень несдержанно громко-громко произнес неприличное слово, и, стремительно развернувшись, кинулся к входной двери на улицу. Деревянная дверка грубо стукнула, а парень ушел.