Радио - ночь

Осадки и три заветных слова.

Осадки и три заветные слова.

Знаешь, а ведь когда ты, да, именно ты - ты же читаешь это - начинаешь ныть или плакать, ты не понимаешь, за что и почему все это. Но ведь ты думаешь уже после того, как выплакался или поныл, что есть люди, которым намного хуже. Но понимаешь это не сразу. Пара дней, месяцев, а иногда и лет, делают людей сильнее, ведь за это время они понимают, что бывают более безвыходные ситуации. А ведь выход есть всегда, казалось бы, но не все его видят или находят.

А вот Гарри нашел. Лежа на кровати и тяжело дыша, не смотря на кровавые следы на простыне или на окровавленные руки, смотря лишь на рамку, в которой 'стояла' фотография счастливого шатена, парень подумал, что лучше позвонить другу и сказать, что не придет в университет. Ведь делать больно друзьям своим видом никто не хочет. И Гарри не хотел. Поэтому, Стайлс уже потянулся к телефону, как на дисплее появился чей-то номер. Гарри вздохнул и 'поднял' трубку, мыслено прося всех Богов, чтобы это был не Томлинсон. И нет, Гарри не просчитался.

- Стайлс! - крикнул знакомый с детства голос. Гарри натянуто улыбнулся, чувствуя, как тепло прокатилось от живота к сердцу.

- Зейн, привет. Прости, я не приду сегодня на занятия, - прохрипел Стайлс, оперевшись рукой о кровать, другой придерживая телефон, пока глаза прожигали дырку в трещинах рамки с фотографией.

- Гарри, ты в порядке? Твой голос... Он не такой какой-то, - взволнованно произнес кто-то. Кто-то очень знакомый, любитель объятий, кто-то, кто являлся обладателем очень милого ирландского акцента.

- Найл, привет, - произнес Гарри, тепло улыбаясь. Теперь это правда была улыбка. Настоящая, и голоса лучших друзей очень грели душу, не смотря на сердце, которое было разбито душевно, но вот чисто физически - оно было цело и билось так же, как и всегда. Только как-то грустно, - ребят, я приболел.

- Господи, Гарри, я несусь к тебе! - взволнованно кричит Найл. Что-то зашуршало, значит, ирландец и в правду решил приехать.

- Парни, все хорошо. Я отлежусь, вечером приедет мама.

- Стайлс, если едет твоя мама, значит нихуя не хорошо все, - серьезно произнес пакистанец. Ну, на половину пакистанец.

- Мама соскучилась, - отмазался Гарри. 

- Кудряш, ты не умеешь врать, - сочувственно произнес ирландец и поджал губы. Гарри знает, что делают его друзья, когда что-то говорят. Все было привыкшим, тем более, Стайлс и раньше "страдал" физически. То из-за развода родителей, то смерть малышки Дасти - котенка Стайлса. А ведь это он виноват в том, что не уследил за везде лазающим котенком, который однажды залез в машинку для белья и 'постарался', вместе с вещами. Но, слава Богу, после этого кошечка осталась довольной и живой, и была не в прочь повторить такую процедуру.