Барби с черным поясом.

Глава 66

Adele – Love in the Dark

Фиби.

Не смотря на то, что на улице конец сентября,  погода была прекрасной и даже похожей на летнюю пору в самом начале. На газонах короткоподстриженая зелёная трава, солнце печёт до футболки и шортов. Порой хотелось от жары раздеться прям в аудитории. До нижнего белья лишь бы прохладней стало. Вспоминаю как дома в такое время,  я могла спокойной зайти в дом, достать замороженную курицу из морозилки и приложить к разгаряченой коже на шее. Это был рай, если что-то холодное касалось меня. А жар, мне нравится только тот, который есть результатом наших с Эмметом чувств. Самый приятный жар – это когда наши голые тела соприкасаются друг с другом. Вот это единственное,  а так меня можно назвать Снежной Королевой. Я люблю холод,  поэтому зима мое любимое время года. Снег, сосульки которые я люблю мокать в вишнёвое или малиновые варенье, а потом как чупа-чупс облизывать. Лёд – это вообще вещь, удивительная. И универсальная. Замороженная обычная вода, а такой эффект на меня производит.

Люблю новогодние фильмы,  а вот книги не люблю. Мне нравится холод, но в тоже время я люблю тёплую погоду,  не жару под все 50° С, все бывает. Я странная. И как со мной, мои друзья дружат? А сейчас я не знаю,  что мне делать с маленьким ребёнком,  который еще размером с креветку. Сейчас,  со слезами на глазах, в обнимку с медведем, и с песней "Someday " Nickelback,  в ушах, я понимаю, что ставит крест на своей, так и не начавшийся карьере,  я не могу, и впервые, я понимаю Терезу, хотя я и не думала о том, что могу её понять. Ребенок  или карьера? Знаете вопрос Шекспира мне нравится больше. Бедный Гамлет. Быть или не быть? Звучит гораздо лучше. Но, увы это не моя история.

Когда песня заканчивается,  я улавливаю резкое открытие двери, которое меня пугает и я не понимаю, кто это, ведь на улице ночь. Нэт на вечеринке и я не надеялась, что она придёт посреди ночи. Хотя да, это Нэт.

— Солнышко,  что случилось? — она бросается успокаивать меня. Чувствую,  как прогибается кровать, под ее весом. Она забирается ко мне под одеяло и обнимает нашептывая, что все будет хорошо,  все будет хорошо.  Нет не будет. И я не могу ей сказать этого, хотя....

Если я решусь на кардинальные перемены в своей жизни,  то хоть один человек должен знать о причине моей ошибки.

— Я беременна — говорю сквозь пелену слёз.

— Это ведь хорошо — она счастливо улыбается,  а мне не до счастья. Для меня, это и счастье, и проблема. Огромная проблема.

— Все не совсем так.

— Что такое, расскажи мне — требовательно, но мягко просит Нэт. Я облизнув пересохшие и распухшие губы, принялась формулировать мысли и излагать их своей подруге-тере-соседке. На некоторые мои слова, она фыркала, особенно на мой дурацкий вопрос; Ребенок или работа? Она отвечает,  что нет ничего важнее за ребёнка. И вот я узнала, что она хочет большую семью. Хочет, сотворить семью с Терой после колледжа, я сейчас понимаю, что это через год. У нее будет и семья и работа. А у меня..?

Все слишком запутано и... Непонятно. Тереза променяла меня на работу,  а я быть такой как она не хочу. Но еще больше я не хочу,  в восемнадцат пелёнки запачканые стирать. Тем более,  мне нельзя доверять детей. Я же их угроблю.

— Но если ты всё-таки решишься на это – под словом это, она имеет ввиду аборт — то сначала скажи про ребенка своему парню. Что он об этом скажет.

А, что он скажет? Он бросит меня. У него уже есть беременная Трис, и этому ребёнку он не был доволен. С чего мне взять, что он будет рад моему? Хотя, я в отличие от Трис, не буду за ним как собачка бегать, со слезами и словами; женись на мне ведь это твой ребёнок.

Вот поэтому мне страшно.

— Фиби, не наделал глупостей, ты ведь потом всю жизнь об этом жалеть будешь — говорит Нэт, гладя меня по волосам.

— Не буду — детским голосом отвечаю.

— Будешь, поверь мне. — она говорит так будто, она уже попадала в такую ситуацию. Я резко и неожиданно для нее поворачиваюсь к девушке. Она немного насторожилась, и правильно сделала.

— Тебе это знакомо? — спрашиваю я, и благодаря свету луны, который попал через окно в эту комнату, смотрю в её еле очертеные глаза. Но даже в темноте, я вижу как ее карамельные глаза наливаются слезами.

— К сожалению,  да. — говорит она, пониженным голос. Я крепко обнимаю её,  на что получаю тоже крепкие объятья.

— Расскажешь мне? — спрашиваю я, и она кивает головой.