Однажды я стала принцессой: Томные воды || WMMAP

Глава 1. В объятиях тьмы, или Прикосновение Дьявола

Ветер проскользнул по распалённым щекам Атанасии, и кривоватые малиновые кляксы, растянувшиеся по её бледной коже всего пару мгновений назад, вскоре потеряли цвет. Тыльной стороной она приложила ладонь ко лбу, мазнув костяшками по растрепавшейся чёлке, и прикрыла глаза.

Это был трудный день — слишком трудный. День, полный раздумий и противоречивых мыслей.

Всё это изрядно изъело её, измучило, но Ати не унывала — и без остатка отдавалась умиротворительному зову вечерней природы. Ночной шёпот, насыщенный магией так же обильно, как парфюмерные были насыщены изящными ароматами духов, постепенно вливался в неё, лишь достигая слуха.

Внезапно всё её тело, податливое и ослабевшее, пробило дрожью.

Прикосновения до боли знакомых рук, лёгших на её оголённую спину, вышибли из её оболочки последние крупицы тепла; локти окропило мурашками. Мужские пальцы, холодные и тонкие, прокатились по её позвоночнику и, оглаживая лопатки, юркнули к шее.

Атанасия не сдержалась и отказалась от всего, что сковывало её на протяжении дня. Она и сама не заметила, как с губ сорвались слова упрёка:

— Слишком долго, — возмутилась она, но манящие нотки её голоса, мягкого и тихого, далеко унесло по воздуху.

Отбросив думы, Ати крутанулась на каблуках и резко обернулась. Когда кисти мужчины аккуратно сомкнулись на её тонкой шее, она тотчас же ощутила, как по венам, прожигая каждый затронутый миллиметр, растёкся магический жар. Удовольствие ужалило её, и она, запрокинув голову, с шумом выдохнула:

— Ещё...

Ощущения, пылкие, как дыхание любимого, и тихие, как молитва богу, но дикие и непостижимые даже ей, принцессе великой Обелийской империи, закрались глубоко под кожу. В животе взвился рой летучих мышей, и те с каждой секундой всё туже и туже сбивались в клубок. Сердце пульсировало, то гулко ударяясь о рёбра, то глухо пропуская удары...

Пока в один миг всё не прекратилось.

Атанасия, самым наглым образом выдернутая из полностью поглотившего её блаженства, недоумённо проморгалась.

— Лукас?.. — не то корыстно интересуясь, не то и вовсе моля, вновь спросила она.

Маг смотрел на неё хищным, хитрым взглядом — взглядом таким, какой был подвластен одному только ему. Меж его сощуренных век зловеще сверкали два карминных огонька, горящих во мраке, подобно хвосту кометы.